Большая попа у женщин модно

Прошлой осенью на хэллоуинской вечеринке ко мне подошла незнакомая женщина в костюме Джокера с вопросом: «Извините, а у вас накладная жопа?» «Нет», — ответила я. «Офигенная жопа!» — сказала она.

Кажется, ещё десять (или даже пять) лет назад этот диалог был бы невозможен — я привыкла жить совсем с другими установками. Долгие годы, даже когда во мне было меньше пятидесяти килограммов веса, меня учили, что выделяющуюся попу нужно скрывать, а с помощью одежды создавать иллюзию фигуры «песочные часы». Мне советовали носить каблуки, чтобы «подтянуть» попу, и носить топы с обилием деталей, чтобы визуально увеличить размер груди. В последние несколько лет, правда, ситуация стала ощутимо меняться, а советов скрывать размер попы вокруг как будто бы стало меньше. Сегодня многие стремятся повторить образ Ким Кардашьян, подчёркивающей фигуру велосипедками, а для фотографий, на которых женщины акцентируют размер попы, появилось отдельное название — «belfie» (от «butt selfie», то есть «селфи задницы»).

Даже если речь шла о фигуре, которую принято называть «песочными часами», с выраженной грудью и бёдрами, обычно подразумевалось, что женщина будет достаточно худой

Эта тенденция продолжилась и в пятидесятых, но в последующие десятилетия формы особенно не вписывались в массовые представления о красивом теле. Практически вплоть до наших дней максимум, что предлагала в этом плане западная культура, — спортивные подтянутые тела (и, как следствие, мускулистая попа) в восьмидесятых, когда в США началось повальное увлечение аэробикой. В девяностых, с одной стороны, стала популярна андрогинная фигура как у Кейт Мосс, а с другой — тела как у первых супермоделей, соответствующие знаменитой формуле «90-60-90» — выраженные (но не слишком) грудь и бёдра и тонкая талия. На территории СССР, конечно, шли несколько иные процессы — нередко идеалом считалась спортивная фигура, образ активной и сильной советской женщины, «комсомолки, спортсменки и просто красавицы». Правда, с распадом СССР бывшие республики включились в общемировой стандарт: в России внешностью Кейт Мосс сегодня восхищаются не меньше, чем в других странах.

Важно понимать ещё и то, что все эти годы за идеал в массовой западной культуре чаще всего принимали фигуру белой женщины, со всеми вытекающими из этого особенностями. И даже если речь шла о фигуре, которую принято называть «песочными часами», с выраженной грудью и бёдрами, обычно подразумевалось, что женщина будет достаточно худой.

Ситуация стала меняться только в нулевых — и неудивительно, что двигателем этих перемен стали женщины самого разного этнического происхождения. Например, в 2001 году вышел клип Destiny’s Child «Bootylicious» — гимн женскому телу с формами и, в частности, большой попой. Слово «bootylicious» (комбинация «booty» — «попа» и «delicious» — «вкусный») существовало и раньше — например, оно звучит в песне Dr. Dre и Snoop Dogg 1992 года. Но именно Destiny’s Child сделали его популярным и общеупотребительным — таблоиды и сегодня используют его, чтобы обсудить тело Бейонсе. Сейчас текст «Bootylicious» кажется не таким прогрессивным: он подразумевает взгляд на женщину со стороны, то, что её оценивают, и оценивают мужчины. Но это был настоящий прорыв — песня о женщине, чувствующей себя уверенно и любящей собственное тело.

Нулевые запомнились и другими поп-звёздами, меняющими представления о женской фигуре. Например, Шакира в песне «Whenever, Wherever» 2001 года иронизировала над небольшим размером груди — а в клипе много танцевала бёдрами и всячески подчёркивала их. На протяжении карьеры Шакира в принципе делала упор на то, что комфортно и уверенно чувствует себя в собственном теле и, в частности, с собственной попой: постоянно выступала с танцем живота, а в 2005 году записала песню с говорящим названием «Hips Don’t Lie».

Но, конечно, этот разговор был бы неполным без Дженнифер Лопес — обладательницы, без сомнения, главной попы нулевых. Сегодня многие женщины говорят о Джей Ло с благодарностью: латиноамериканка, добившаяся мировой популярности, едва ли не впервые в массовой культуре показала, что женское тело может быть разным и что женщина может любить свои округлые бёдра — в начале десятилетия даже ходили слухи, что она застраховала эту часть тела на 27 миллионов долларов. Правда, для самой Джей Ло этот путь был непростым: она вспоминает, что начало её карьеры пришлось на период, когда ценился нулевой размер одежды, который для неё, как и для многих других, был попросту недостижим. Певица и актриса признаётся, что в индустрии неоднократно говорили, что ей стоило бы похудеть — но ей удалось отстоять себя и право на собственное тело. «Мои мама и бабушка убеждали меня: „Мы так выглядим, и это красиво“, — говорит певица и актриса. — Мой отец любил тело моей мамы — все мужчины в моей семье любили тела женщин. Формы или рост ниже шести футов (180 сантиметров. — Прим. ред.) никогда не считались чем-то плохим — это, наоборот, восхваляли. Позже, когда я предстала такой перед всем миром, я не пыталась что-то донести до людей. Я просто была собой».

Но по-настоящему поворотным моментом стал 2014 год, который в медиа практически единогласно назвали «годом попы». Прежде всего стоит вспомнить, конечно песню Ники Минаж «Anaconda», посвящённую, собственно, объёмным попам. Началось всё с того, что Ники опубликовала обложку сингла, на которой она сидит в стрингах спиной к зрителю. Позже вышло и видео на песню — естественно, снова о попах, с твёрком и короткими шортами. С позиции 2020 года это опять же не самое прогрессивное мнение — вслед за Sir Mix-a-Lot, из песни «Baby Got Back» которого и был взят семпл для песни Ники, речь здесь в первую очередь о том, почему полные бёдра нравятся мужчинам. К тому же Ники попутно проходится по женщинам с другой внешностью («Fuck them skinny bitches»). Зато по «Anaconda» можно проследить, как сильно изменились представления о женском теле. Если в той же «Baby Got Back» можно увидеть в основном конвенционально худых моделей, то в клипе Ники снимаются женщины с гораздо большими формами — пусть у самой Ники и конвенционально тонкая талия. Про певицу и рэпершу и сегодня регулярно ходят слухи, что она увеличила попу с помощью пластической операции, впрочем, сама она никак их не комментирует.

Хотя, конечно, одной Ники всё не ограничивается. В сентябре Дженнифер Лопес выпустила клип с понятным названием «Booty» — в нём она вместе с Игги Азалией восхваляет объёмные попы, которые, согласно тексту, проглатывают стринги и способны стать самостоятельной кинозвездой. Не стоит забывать и Меган Трейнор с песней «All About That Bass», и летний хит Джейсона Деруло «Wiggle» с припевом «You know what to do with that big fat butt» («Ты знаешь, что делать с этой большой задницей»). И, конечно, растущую популярность твёрка. Твёрк — танец, в котором нужно активно трясти попой, по всей видимости, появился благодаря баунсу — жанру хип-хоп-музыки, появившемуся в восьмидесятых в Новом Орлеане и подразумевающему соответствующие гиперсексуализированные движения бёдрами (которые, в свою очередь, связаны с Восточной Африкой). Баунс просуществовал в афроамериканском комьюнити несколько десятилетий, но был не так широко известен, пока твёрк, его часть, не подхватили белые поп-звёзды мировой величины. Майли Сайрус твёркала на церемонии MTV VMA в 2013 году, Тейлор Свифт использовала твёркающих танцоров в клипе «Shake It Off» (хотя, конечно, этими двумя именами всё не ограничивается — твёрк был и у Бейонсе, и у Рианны). К 2014 году твёрк стал по-настоящему массовым феноменом — как примерно за два десятилетия до того Мадонна привлекла внимание к андерграундному вогу. Как и в случае с вогом, это закономерно вызвало возмущение со стороны афроамериканцев и обвинения в культурной апроприации. То, что долгие годы считалось маргинальным, вошло в мейнстримовую культуру, когда этим заинтересовались люди, которые не сталкивались с расизмом и стигматизацией из-за него.

Ещё в 2007 году Ким подозревали в том, что она добилась подобной фигуры с помощью пластических операций — но и тогда, и сейчас она продолжает это отрицать

И, конечно, говорить о годе большой попы невозможно без Ким Кардашьян — обложка журнала Paper, для которой она снялась, стала его кульминацией. В фотосессии для журнала Ким демонстрирует, собственно, попу — например, на обложке она стоит спиной к зрителям с голыми ягодицами. Для другого снимка она воссоздала знаменитый снимок Жан-Поля Гуда (который также работал и над этой фотосессией): Ким держит в руках бутылку шампанского, которое льётся в бокал, стоящий у неё на попе. «Говорят, у меня нет талантов… Попробуйте удержать бокал шампанского на заднице, ЛОЛ», — написала она тогда в твиттере. Ещё в 2007 году Ким подозревали в том, что она добилась подобной фигуры с помощью пластических операций — но и тогда, и сейчас она продолжает это отрицать.

К концу десятых Ким Кардашьян с сёстрами завоевала статус едва ли не главных инфлюэнсеров планеты — но этот путь едва ли был возможен без той знаковой обложки. В 2016 году Канье Уэст в интервью сказал, что считает, что Ким повлияла на индустрию моды, как обладательница нетипичной для этой индустрии фигуры: «Дизайнеры не пытались делать одежду для женщин с формами. Теперь они принимают и поддерживают женщин». Сложно согласиться с Канье на сто процентов — основная масса дизайнеров сегодня всё же скорее отказывается подчёркивать фигуру. Тем не менее гиперсексуальный образ, вдохновлённый Ким, как минимум прочно обосновался в инстаграме. Издания и сегодня наперебой рассказывают, как заполучить похожую фигуру — или по крайней мере как создать иллюзию в инстаграме.

Если кратко описывать отношение к образу тела в конце десятых, то мы, конечно, живём в эпоху большой попы — причём настолько большой, какой она ещё не была. Неслучайно в последние два года возникла мода на велосипедки, с помощью которых можно при желании подчеркнуть фигуру — а носят их не только Джиджи Хадид и Эмили Ратаковски, но и всё те же сёстры Кардашьян — Дженнер, среди которых в типичные модельные параметры вписывается только Кендалл.

Изменилось и то, как мы в принципе говорим о пышных бёдрах и женской фигуре. Многие отмечают, что внимание к женщинам с формами в медиа повлияло и на людей, к индустрии не относящихся — по крайней мере советов спрятать «слишком большие бёдра» стало меньше. Более того, появилась целая индустрия, построенная на создании образа «идеальной» попы — от специальных легинсов, помогающих придать объёма, до огромного спектра косметики, якобы разработанной специально для зоны ягодиц (от недорогих тканевых масок до средств за две сотни долларов, обещающих увеличить объёмы). В продаже можно найти многочисленные накладки для увеличения ягодиц, которые раньше ассоциировались разве что с дрэг-квин — на Amazon, например, они могут стоить от десяти до тридцати долларов за пару. Фитнес-классы, помогающие прокачать зону ягодиц, добрались и до России. В мире же отмечают рост спроса на соответствующие пластические операции, филлеры и импланты — по данным Американского общества пластических хирургов, это один из самых быстрорастущих сегментов индустрии. По их же статистике, с 2000 по 2015 год популярность подтяжек ягодиц в США выросла на 252 % — с 1356 операций в 2000 году до 4767 в 2015 году, — сегодня эта цифра может быть ещё больше. «Пять лет назад все хотели убрать „галифе“ с помощью липосакции. Теперь они хотят больше объёма в бёдрах и ягодицах. Это однозначно связано с модой и медиа — и спрос растёт», — говорит доктор Гэри Хорн, специалист по коррекции внешнего вида клиники с говорящим названием Harley Buttock.

Многие считают моду на пышные бёдра и соответствующие операции следствием культурной апроприации

Впрочем, на «эпоху большой попы» не все смотрят оптимистично. Пока одни восхищаются тем, что в поп-культуре на первый план наконец выходят женщины с типом фигуры, которому раньше в ней не было места, другие обращают внимание на то, что в центре внимания по-прежнему не все. Келечи Окафор, преподавательница пол-дэнса из Лондона, например, говорит, что женщины неевропейского происхождения до сих пор сталкиваются с дискриминацией по внешности, несмотря на то что пышные бёдра стали модными. «Естественные черты нашей внешности считают стоящими чего-то и восхваляют только на женщинах, которые сделали пластические операции, чтобы выглядеть подобным образом. Они же потом продвигают чаи для похудения, тренажёры для талии и леденцы, подавляющие аппетит». Многие считают моду на пышные бёдра и соответствующие операции следствием культурной апроприации: черты, из-за которых женщины неевропейского происхождения подвергались дискриминации, сегодня, наоборот, восхваляют и стремятся заполучить.

Кроме того, нельзя не поговорить и о том, что новые и более свободные представления о женской попе по-прежнему связаны со стандартами красоты. Дженнифер Лопес тренируется три-четыре раза в неделю, а медиа, восхваляющие её за любовь к своему телу, не забывают упомянуть, что в пятьдесят лет она выглядит на тридцать. Ким Кардашьян, Ники Минаж, Бейонсе и другие героини с формами, сохраняя большой объём попы, обладают фигурой, которую принято называть «песочными часами», подчёркивая одеждой узкую талию и грудь. «Идеальная» попа как в клипе Ники Минаж по-прежнему круглая, подтянутая, без целлюлита и растяжек, обильно смазанная маслом для тела. Другие типы фигуры — как, например, у Lizzo — в мировой поп-культуре по-прежнему остаются скорее исключением.

С другой стороны, чем более разную внешность мы видим в поп-культуре, тем больше надежда и на более масштабные перемены — и тем проще нам полюбить собственные тела такими, какие они есть. В нулевые почувствовать себя увереннее со своим объёмом бёдер мне помогали Шакира и Дженнифер Лопес, сегодня — Ким Кардашьян. Относиться к ней можно по-разному — но я точно знаю, что надеть велосипедки и ощутить себя в них комфортно вне спортивного зала мне помогла она.