Кто решает что будет модно в этом сезоне

Широкие плечи, как из восьмидесятых. Цветной мех. Чёрная глянцевая кожа, которая наверняка пришлась бы по душе героям «Матрицы». Лазурно-голубой цвет. Это лишь небольшой перечень трендов, которые, судя по недавно закончившимся неделям моды, определят то, как мы будем одеваться через полгода.

Человеку, не знакомому с механизмами работы фэшн-индустрии, может показаться, что формирование трендов — это результат действия общего бессознательного. Мол, дизайнеры ищут вдохновения каждый в своём, а потом каким-то немыслимым образом их творческие линии пересекаются. На деле же всё куда более прозаично. Возвращение той или иной модной декады, популярность определённого цвета (а иногда даже конкретного оттенка), актуальный крой — заслуга работы не только дизайнерских отделов брендов, но и людей, которых называют трендхантерами. Тех, кто точно знает, что мы захотим купить через полгода или даже пару лет.

Предсказание трендов — так называется работа людей, чья задача — поиск новых веяний, настроений и желаний общества. Конечно, такие аналитики работают не только в моде: трендхантинг сегодня — одна из самых востребованных профессий в любой сфере, от фармацевтики до рекламы и индустрии развлечений. Компании-гиганты — от Coca-Cola до Forever 21 — тратят миллионы на консультации специалистов по трендам или трендбуки с необходимой информацией (Forever 21 и вовсе содержит собственный штат трендхантеров). Зачем это делать? Ответ прост: зная, чего захочет ваш покупатель в будущем, вы сможете сделать продукт, который заведомо ему понравится — и заработать гораздо больше.

В модной индустрии есть несколько главных агентств по предсказанию трендов (их еще называют форкастинговыми), названия которых знакомы каждому крупному и не очень бренду. Одна из самых известных «предсказательниц» — Лидевий Эделькурт, которая работает в этой сфере с 1970-х. Её агентство Trend Union сотрудничает с клиентами не только из мира моды: в своё время Эделькурт консультировала, к примеру, корпорацию Coca-Cola на предмет того, как Sprite должен позиционировать себя на рынке с приходом нового, более молодого поколения покупателей. Если изучить интервью Ледивий, станет понятно, что её работа — это вовсе не заглядывание в магический шар, чтобы увидеть в нём цвет сезона. Эделькурт с командой исследует поведенческие закономерности и на этом основании делает предположения, в какую сторону будет двигаться мода в ближайшие годы.

Скажем, несколько лет назад она рассказывала, что общество становится всё более инфантильным, впадает в перманентную ностальгию по детству, тем самым как бы выстраивая вокруг себя защитный кокон. Неблагоприятная среда и бесконечные стрессы заставляют нас вспоминать любимый эскапистский приём из детства: «Я в домике, меня не видно». Результат — массовое появление так называемых кидалтов, фильмы про супергероев, мультфильмы, снятые не только для детей, а заодно и целый ворох модных трендов: укороченные топы и свитера, вещи с надписями и «несерьёзными» картинками и прочее.

Еще один важный игрок на этом поле — лондонское агентство WGSN, основанное в 1998 году. Оно тоже работает не только в области моды, но фэшн-клиентам предлагает, что называется, полный пакет: консультацию на краткосрочный (два года) или долгосрочный (от пяти лет) периоды (с таким таймингом, кстати, работают все предсказатели трендов), анализ рынка, библиотеку изображений, которую дизайнеры могут использовать при создании коллекций. Бонусом, помимо полного отчёта, который, как можно догадаться, стоит немало, любой желающий может заказать email-подписку: команда WGSN регулярно делится любопытными находками и статьями на тему текущих трендов и того, как они будут влиять на моду в будущем.

Есть ещё LS:N Global, дочернее агентство компании по консультированию The Future Laboratory. Года три назад LS:N Global сделало долгосрочный прогноз явления «Flat Age Society», то есть буквально — «общества без возраста». Как говорилось в отчёте, биологический возраст отныне не имеет никакого значения: пожилые люди всё больше стремятся вести активный образ жизни, путешествовать и носить одежду «для молодых». Отголоски этого макротренда мы видим уже сейчас: в последние годы только и разговоров о том, что мода перестала обращать внимание на возраст, а бренды и журналы словно открыли для себя новый дивный мир моделей старше 25 лет — рекламная кампания American Apparel с 62-летней Джеки О’Шоннеси или съёмка 48-летней Кристи Тёрлингтон для Valentino тому примеры.

С каждым форкастинг-агентством сотрудничает большой пул людей из самых разных сфер: социологи, социокультурные антропологи, маркетологи и так далее. Кроме того, у самих компаний в каждом стратегически важном городе (скажем, Нью-Йорке, Берлине, Токио) есть на подхвате свои «спецагенты», которые исследуют среду и людей вокруг и подмечают локальные тренды — будь то манера местных жителей подворачивать, а не обрезать джинсы, или внезапное появление множества пекарен с булочками синнабон.

Например, стритстайл — не тот, который мы привыкли видеть в отчётах с недель моды, а аутентичный, повседневный — важный источник информации для трендхантеров. Равно как и Instagram и другие диджитал-платформы — в WGSN есть даже отдел, отдельно изучающий миллениалов, которые активно ими пользуются. Все эти эксперты собираются в назначенное время в назначенном месте, чтобы поделиться друг с другом результатами исследований. Буквально обо всём — не только об искусстве или повседневной культуре, но и о политике, науке, современных технологиях.

Это только со стороны кажется, что смена модных трендов подобна хаотичному броуновскому движению и не подчинена логике. На самом же деле это процесс, который остро реагирует на настроения в мире. Никто не знает, стал бы Кристиан Диор легендой при жизни, предложи он свой new look пятью годами раньше или позже. Но он вовремя почувствовал, чего хотели женщины после войны, и именно поэтому вписал своё имя в историю.

Конечно, у дизайнеров 1960-х не было трендбуков, что не помешало им придумывать одежду для новых, более молодых покупательниц, вдохновлённых мечтами о космосе. Спустя полвека в этом процессе ничего не изменилось — просто появились посредники, которые теперь делают за дизайнеров часть работы.

Параллельно с изучением общей картины мира другая часть специалистов проводит более прикладные исследования: например, трендхантеры, работающие с тканями и материалами, узнают о последних технологических разработках в этой области, а те, кто специализируется на цвете, — оттенки, которые будут популярны в течение последующих лет. Всё это, безусловно, связано с общесоциальными трендами. Скажем, активные разработки инновационных материалов — непромокаемых, позволяющих телу дышать — ведутся на фоне всё большего увлечения людей фитнесом и здоровым образом жизни. Тренд на athleisure и элементы спортивного стиля, как нетрудно догадаться, тоже пришёл оттуда.

После анализа всех полученных данных о материалах, цветах, привычках миллениалов и их родителей, политических настроениях и экономических прогнозах агентства составляют трендбуки — каталоги, в которых описаны будущие тенденции с перспективой как минимум на два года вперёд. Дизайнерам и маркетологам брендов предлагаются не только рекомендации, какой оттенок красного будет лучше всего продаваться через несколько сезонов, но вполне определённые предсказания относительно тем и стиля.

Вот интересный пример. В 2013 году в нью-йоркском Метрополитен-музее открылась выставка «Punk: Chaos to Couture». О теме экспозиции было известно за два года до этого, то есть уже в 2011-м форкастинг-агентства могли предсказать повышенный интерес к стилю панк. В итоге панк стал одним из главных трендов на неделях моды осенью 2013-го — вряд ли стоит списывать этот факт на внезапную массовую ностальгию дизайнеров по субкультуре 1970-х. 

Некоторые тренды куда менее конкретны. Скажем, агентства могут дать ориентир в духе «из-за усталости от всё более агрессивной глобализации и бетонных коробок мегаполисов люди будут стремиться стать ближе к природе». Дизайнеры могут интерпретировать эту информацию по-разному: кто-то решит удариться в цветочный принт, кто-то — сделать ставку на натуральные материалы естественных оттенков. Никто не воспринимает трендбуки и советы предсказателей как прямое руководство к действию — скорее это вектор, по которому каждый бренд может двигаться в соответствии со своими взглядами.

Так, для сезона весна-лето — 2015 агентство WGSN одним из главных обозначило тренд «история 2.0», предполагающий стремление людей вернуться к истокам, что бы это ни значило. В январе 2015 года Алессандро Микеле показал свою первую коллекцию для Gucci, полностью перекроив стилистику бренда под миланские винтажные лавки и моду конца 1960-х — начала 1970-х. За счёт широты охвата («история 2.0» — это про ручной труд вместо машинного или про одеяния образца XIX века?) подобные тренды оказываются живучее, чем тот же панк. У дизайнеров появляется широкое поле для работы, а у покупателей — большой выбор. Взять тот же курс на историзм: если несколько сезонов назад это были реверансы в сторону недавних модных декад, то для весны-лета — 2017 дизайнеры обратились уже к более давнему прошлому — средневековым костюмам или образам колонистов середины XIX века.

Впрочем, даже профессиональные предсказатели трендов не всегда оказываются правы. В феврале 2016 года на портале Observer вышло интервью Ромни Джейкоб, трендхантера из WGSN. В нём она говорит буквально следующее: «Идея люкса изменилась — теперь считается моветоном носить лого дорогих брендов или статусные сумки». Всё это имело смысл в начале 2016-го (если, конечно, не брать в расчёт потребителей люкса из Азии), но прошло несколько месяцев, и на подиумах сплошь и рядом начали появляться те самые «китчевые» логотипы — вспомните сумки Louis Vuitton с монограммой или футболку Gucci с показа Resort-2017, словно найденную на развалах вьетнамского рынка.

Мода на логотипы, определившая целую декаду нулевых, действительно возвращается, правда, теперь ее потребители хотят не выставить свой достаток напоказ, а показать ироничное отношение к лейблам и дорогим брендам. В тот момент, когда мода, как нам казалось, достигла состояния стилистической нирваны, болтаясь где-то между новым минимализмом и athleisure, авансцену заняли новые герои во главе с Алессандро Микеле и Демной Гвасалией. И дело тут вовсе не в некомпетентности трендхантеров, а в том, что настроения потребителей сегодня меняются с невероятной скоростью, что выливается в головокружительную круговерть трендов.  

Может показаться, что применимый к моде трендфоркастинг нивелирует саму идею дизайна как полёта творческой мысли, а дизайнера — как гения цвета и кроя, диктующего публике, что носить. До конца прошлого века так оно и было: мы знаем пример Кристобаля Баленсиаги, чьи футуристичные платья выглядят актуально и в контексте современной моды, или Рей Кавакубо, на несколько десятилетий опередившей тренд на феминизм и право женщины не выглядеть красиво в конвенциональном смысле, и Александра Маккуина, ставшего предвестником моды на брюки с очень низкой талией (уж он-то со своими финансовыми проблемами не мог и подумать ни о каком трендбуке). Но сегодня ситуация поменялась кардинально.

Теперь, несмотря на видимость противоположного, все тренды задают потребители, сами об этом не догадываясь. Здесь к месту привести известную цитату американского писателя-фантаста Уильяма Гибсона: «Будущее уже здесь. Оно просто ещё не так широко распространено». Задача трендхантеров — вовремя считать коды, формирующие тенденции будущего, переложить их на понятный язык и передать брендам. Задача брендов и дизайнеров — проанализировать полученную информацию, перевести её на язык визуальный и преподнести покупателям в виде новой коллекции. Всё в очередной раз сводится к тому, что модная индустрия — серьёзный бизнес, и крупные компании просто не имеют права идти на риск: они должны дать своим клиентам то, что те хотят. Вернее, то, что клиенты бессознательно захотели ещё пару лет назад, но поняли это только сейчас, когда получили, что называется, товар лицом. Никакой романтики. 

Фотографии: Markoo, Aalto, Cyrille Gassiline, Alexander Wang Menswear, MISBHV, Ellery, КМ20, OiOi