Опыт модного словаря щегольского наречия

[Д. И. Фонвизин]

Ах! в щегольском наречии совсем противное от прежнего приняло знаменование. Прежде сие словцо изъявляло знаки удивления, сожаления и ужаса. Первое его знаменование было всем полезно; старики показывали им свою досаду и удивление, любовники свою страсть, а стихотворцы более всех употребляли его во свою пользу, наполняя почасту одними ахами целое полустишие. Но щеголихи всех их лишили сего междометия, переменив его употребление. В их наречии
ах
большею частию преследуется смехом, а иногда говорится в ироническом смысле; итак, удивительный и ужасный
ах
переменился в шуточное восклицание, да это и давно пора было сделать: непросвещенные наши предки охотники были плакать, а мы больше любим смеяться; старинные наши девушки, и под венцом стоя, плакали, а нынешние смеются; да притом же старый
ах
поплакал довольно, так пора ему и посмеяться.

ПРИМЕРЫ

УПОТРЕБЛЕНИЯ СТАРОГО И НОВОГО АХ

Ах,
какой он негодный человек! он не любит свою жену, несмотря на то, что она разумна, добронравна, домоводна, хороша и сама его любит.
Ах,
как жалка его бедная жена!

Ах,
как я сожалею об этом мальчишке! покойный его отец был мне друг и честный человек, он воспитывал его по долгу родительскому очень хорошо, научил его всему, вкоренял в него благонравие, честность и учтивость; да труды его были и не напрасны, покуда находился он под его присмотром. Я и теперь еще помню, как, бывало, плакивал этот старичок от радости, что имел столь завидного сына. Но нынешнее обхождение совсем его испортило и сделало наглым и дерзким повесою. Я и сам прежде радовался, когда бывал он у меня, а ныне и в дом его к себе не пускаю.
Ах,
как портит молодых людей худое сообщество, если они, по несчастию, в него попадают. Ну, ежели б бедный мой друг воскрес и увидел ныне своего сына,-
ах,
сколько бы он пролил слез! Но не от радости, а с печали!

Ах,
я погиб! моя жена изменяет мне… она меня больше не любит!
Ах,
в каком я мучительном нахожусь состоянии! Каким опытам, каким доказательствам и каким клятвам поверить можно, когда ее были ложны? Любовь ее ко мне была беспредельна; ежечасно видел я умножающуюся ко мне ее горячность, поминутно видел новые ласки, и я вкушал наисладчайшее удовольствие быть любиму страстно.- Но
ах!
все это миновало, и осталось мучительное только одно напоминание моего блаженства. О проклятое вольное обхождение! ты одно могло отнять у меня жену!
Ах,
как я несчастлив, что не могу позабыть сию неверную!.. О женщины, женщины, вы меня больше не обманете!

Мужчина, притащи себя ко мне, я до тебя охотница.
–
Ах, как ты славен! У жесть, ужесть: я от тебя падаю!.. Ах… Ха, ха, ха.

Ах, мужчина, как ты не важен!

Ах, мужчина, как ты забавен! Ужесть, ужесть; твои гнилые взгляды и томные вздохи и мертвого рассмешить могут. Ах, как ты славен: бесподобный болванчик!
–
Ну, если б сказала я тебе: люблю; так вить бы я пропала с тобою. По чести: ты бы до смерти меня залюбил,
–
не правда ли? Перестань, радость, шутить, это ничуть не славно.

Ха, ха, ха! Ах, монкьор, ты уморил меня! Он живет три года с женою и по сю пору ее любит! Перестань, мужчина, это никак не может быть: три года иметь в голове своей вздор!
–
Ах, как это славно! ха, ха, ха: необретаемые болванчики!
–
Ах, как он славен; с чужою женою и помахаться не смеет
–
еще и за грех ставит! Прекрасно! Перестань шутить: по чести у меня от этого сделается теснота в голове.
–
Ах, как это славно! ха, ха, ха. Они до смерти друг друга залюбят.
–
Ах, мужчина, ты уморил меня!

БЕСПОДОБНО, БЕСПРИМЕРНО. Оба сии слова то ж имели знаменование у предков наших, как и у нынешних щеголих; с тою только разницею, что употребляют их неодинаково, или, лучше сказать, и совсем в противном смысле. Из приложенных здесь примеров усмотреть можно, что оба сии слова в русском наречии употребляются в одном прямом, но в щегольском наречии они часто говорятся и в ироническом смысле. Итак, употребление сих слов сделалось гораздо обширнее; да это и не худо: предки наши во всем очень были скупы; они всему, так, как и умствованию своему, полагали пределы; но благодаря бога мы избавились от сего гнусного порока. С того времени, как начали думать, что познаем себя, мы во всем стали тороватее наших предков. Тесные пределы нам не нравятся, и мы во всем любим свободу; даже до того, что кафтанов и юбок узких не носим; а узкие
маньки
{Манька по-старинному, а по-нынешнему муфточка.}
совсем брошены и оставлены для употребления простому народу. Ныне в превеликой моде все вольное, покойное и широкое.

Примеры

Я был вчерась в гостях у Дремова
1
и там нашел многих из его соседей; и хотя беседа наша была немногочисленна, однако ж весела: ибо там находились все люди разумные, степенные и веселые. Большую часть времени препроводили мы в разговорах; особливо рассуждали многие очень хорошо о худом воспитании детей; и я утверждал, что ежели у кого дети худы, так те должны жаловаться на самих себя, потому что или нерачиво их воспитали, или слепою любовию ко детям сами их избаловали. Дремов в этом был со мною согласен и сказывал в пример собственное свое с детьми обхождение. Все его хвалили за разумное детей воспитание; и мы так весело провели время, что я давно не чувствовал
подобного
увеселения. А притом хозяин и хозяйка столько были нам рады, что не знали, как нас употчевать; и нам всякое у них кушанье казалось сахаром: да на это и присловица есть:
был у друга, пил воду, но лучше неприятельского меду.
Пуще всего полюбилися мне дети Дремова: как они хорошо воспитаны! к родителям почтительны, к старшим и знатнейшим себя учтивы, к равным ласковы, к бедным снисходительны и милостивы; в разговорах их видно просвещенное науками рассуждение; и они так умели всем угодить и усладить беседу, что все гости, смотря на них, не могли довольно нарадоваться; а я и теперь еще от того в восхищении! О, когда бы бог благословил меня воспитать так же и моего сына: какое бы в старости чувствовал я утешение! И мы единогласно заключили, что как сам Дремов
примерным
отцом, так и его дети по справедливости должны почитаться
примерными
молодцами.

Бесподобные люди!
–
Она дурачится по-дедовски и тем бесподобно его терзает; а он так темен в свете, что по сю пору не приметит, что это ничуть не славно и совсем не ловко; он так развязан в уме, что никак не может ретироваться в свет.

Перевод сего примера *

{* Мне рассудилось некоторые из примеров со щегольского наречия перевесть на общий наш язык: я не следовал точности слов, но держался смысла.}

Редкие люди! Она любит его постоянно: а он совсем не знающ в щегольском обхождении и не разумеет того, что постоянная любовь в щегольском свете почитается тяжкими оковами; он так глуп, что и сам любит ее равномерно.

Беспримерное маханье! Он посадил себе в голову вздор, а у нее вечный в голове беспорядок.

БОЛВАНЧИК. Предки наши, оставя прелесть идольского служения, из презрения ко своим кумирам называли их болванами; а деды наши, гнушаясь прежним суеверием, означали дураков наименованием болвана в таком смысле, что дурак, равно как и болван, наружное только с человеком имеют подобие. Но ни первые, ни последние никогда не употребляли сего слова в уменьшительной степени, а всегда говаривали в положительном – болван и в превосходительном – болванище. Сия честь, чтобы грубые брани переделывать в приятные наименования, оставлена была почтенным нашим щеголихам. Они откинули положительный степень болвана и превосходительный болванища, а вместо тех во свое наречие приняли в уменьшительной степени
болванчика;
и чтобы более сие слово ввести в употребление, то рассудили сим наименованием почтить любовника и любовницу. Мужья и жены сим лестным названием не иначе могут пользоваться, как разве между собою будут жить по щегольскому нынешнему обыкновению. Сия благоразумная щеголих наших осторожность имела желаемый успех: ибо для получения лестного названия
болванчика
многие мужья и жены переменили старое обхождение на новое, щегольское; и от сего произросли уже желаемые плоды: чему примеров очень много. Напротив того, есть еще и такие пристрастные ко старым обычаям супруги, которые не позабывают изречения:
а жена да боится своего мужа;
и хотя они толкуют сие изречение неправильно и принимают оное совсем в противном смысле, однако ж хотят лучше называться болванами, нежели
болванчиками.
Хотя, впрочем,
болванчик
слуху гораздо приятнее болвана. Трудно бы было сделать правильное заключение о произведении слова
болванчик,
если бы кто этого потребовал: ибо ежели произвесть его от болвана,
кумира,
то это было бы согласно со французским употреблением, idole de mon âme:
кумир моей души,
так, как это употребляется во всех французских романах и любовных письмах; но это произведение весьма удалится от того смысла, в каком по щегольскому наречию любовь принимается. Итак, остается произвесть его от последнего болвана,
дурака.
Сие произведение кажется гораздо свойственнее щегольскому наречию, потому что это гораздо ближе к дурачеству. См.
Дурачество.

ПРИМЕЧАНИЯ

Традиция обращения к форме словарей и учебных грамматик в сатирических целях возникает уже в эпоху Реформации как реакция на схоластическую догматику средневековых методов обучения. В эпоху Просвещения в разных европейских литературах получают распространение различные типы толковых словарей с назидательно-морализирующей или чисто сатирической целевой установкой. На русской почве использование жанровой формы сатирических азбуковников встречается уже в XVII веке (“Азбука о голом и небогатом человеке”).

Для русских сатириков XVIII века своеобразным импульсом в разработке этой формы явилось знакомство с сатирическим “Опытом немецкого словаря” Г. В. Рабенера, отрывок из которого А. П. Сумароков напечатал в журнале “Трудолюбивая пчела” (1759). Традиции сатиры Рабенера прослеживаются и в журналах Н. И. Новикова “Трутень” (1769) и “Живописец” (1772), где был помещен оригинальный “Опыт модного словаря щегольского наречия”, принадлежавший Д. И. Фонвизину, а также в созданной им “Придворной грамматике”.

Другим, более поздним, источником традиций этой формы сатиры для русских авторов стали необычайно распространенные во Франции на протяжении XVIII века разные типы “Словарей светского человека” (“Dictionnaire des gens du monde”). Пафос обличения социальных пороков сменяется в этих словарях ироническим скептицизмом салонного остроумия, столь популярным среди дворянства XVIII века, увлекавшегося вольтерьянством и поверхностным вольномыслием. Подражанием такого рода словарям следует считать компиляцию Я. Б. Княжнина и словарь неизвестного автора из журнала “Чтения для вкуса, разума и чувствования” (1791). Случаи создания русских вариантов “Словаря светских людей” еще встречались в 1-й четверти XIX века. Но широкого распространения эта жанровая форма не имела. Использование словарной формы сатиры в позднейшее время встречается крайне редко. Можно напомнить публикацию “Материалов для практического словаря” в отдельных номерах сатирического журнала революционно-демократического направления “Искра” за 1859-1860 годы.

[Фонвизин] Д. И. Опыт модного словаря щегольского наречия.- Впервые опубл.: Живописец. СПб., 1772, л. 10, с. 73-80. Печатается по: Сатирические журналы Н. И. Новикова. М.; Л., 1951, с. 315-320. Вопрос об авторе “Опыта…” к настоящему времени остается открытым. Ряд советских исследователей вслед за Г. П. Макогоненко считают, что автором был Н. И. Новиков, хотя косвенную догадку в пользу авторства Д. И. Фонвизина высказывал П. Н. Берков (Сатирические журналы Н. И. Новикова, с. 567). За безусловное признание Д. И. Фонвизина автором “Опыта…” высказался и французский литературовед А. Стричек (Strycek A. La Russie des lumières. Denis Fonvizine. Paris, 1976, p. 242-248.). Это предположение не лишено оснований.

1
Я
был вчерась в гостях у Дремова…
–
Дремов
– персонаж из комедии Екатерины II “Именины госпожи Ворчалкиной”.

Источник

[Ä. È. Ôîíâèçèí]

Îïûò ìîäíîãî ñëîâàðÿ ùåãîëüñêîãî íàðå÷èÿ

   Ðóññêàÿ ñàòèðè÷åñêàÿ ïðîçà XVIII âåêà: Ñáîðíèê ïðîèçâåäåíèé / Ñîñò., àâò. âñòóï. ñòàòüè è êîììåíòàðèåâ Ñòåííèê Þ. Â.
   Ë.: Èçä-âî Ëåíèíãð. óí-òà, 1986

   Àõ! â ùåãîëüñêîì íàðå÷èè ñîâñåì ïðîòèâíîå îò ïðåæíåãî ïðèíÿëî çíàìåíîâàíèå. Ïðåæäå ñèå ñëîâöî èçúÿâëÿëî çíàêè óäèâëåíèÿ, ñîæàëåíèÿ è óæàñà. Ïåðâîå åãî çíàìåíîâàíèå áûëî âñåì ïîëåçíî; ñòàðèêè ïîêàçûâàëè èì ñâîþ äîñàäó è óäèâëåíèå, ëþáîâíèêè ñâîþ ñòðàñòü, à ñòèõîòâîðöû áîëåå âñåõ óïîòðåáëÿëè åãî âî ñâîþ ïîëüçó, íàïîëíÿÿ ïî÷àñòó îäíèìè àõàìè öåëîå ïîëóñòèøèå. Íî ùåãîëèõè âñåõ èõ ëèøèëè ñåãî ìåæäîìåòèÿ, ïåðåìåíèâ åãî óïîòðåáëåíèå. Â èõ íàðå÷èè àõ áîëüøåþ ÷àñòèþ ïðåñëåäóåòñÿ ñìåõîì, à èíîãäà ãîâîðèòñÿ â èðîíè÷åñêîì ñìûñëå; èòàê, óäèâèòåëüíûé è óæàñíûé àõ ïåðåìåíèëñÿ â øóòî÷íîå âîñêëèöàíèå, äà ýòî è äàâíî ïîðà áûëî ñäåëàòü: íåïðîñâåùåííûå íàøè ïðåäêè îõîòíèêè áûëè ïëàêàòü, à ìû áîëüøå ëþáèì ñìåÿòüñÿ; ñòàðèííûå íàøè äåâóøêè, è ïîä âåíöîì ñòîÿ, ïëàêàëè, à íûíåøíèå ñìåþòñÿ; äà ïðèòîì æå ñòàðûé àõ ïîïëàêàë äîâîëüíî, òàê ïîðà åìó è ïîñìåÿòüñÿ.

ÏÐÈÌÅÐÛ

ÓÏÎÒÐÅÁËÅÍÈß ÑÒÀÐÎÃÎ È ÍÎÂÎÃÎ ÀÕ

   Àõ, êàêîé îí íåãîäíûé ÷åëîâåê! îí íå ëþáèò ñâîþ æåíó, íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî îíà ðàçóìíà, äîáðîíðàâíà, äîìîâîäíà, õîðîøà è ñàìà åãî ëþáèò. Àõ, êàê æàëêà åãî áåäíàÿ æåíà!
   Àõ, êàê ÿ ñîæàëåþ îá ýòîì ìàëü÷èøêå! ïîêîéíûé åãî îòåö áûë ìíå äðóã è ÷åñòíûé ÷åëîâåê, îí âîñïèòûâàë åãî ïî äîëãó ðîäèòåëüñêîìó î÷åíü õîðîøî, íàó÷èë åãî âñåìó, âêîðåíÿë â íåãî áëàãîíðàâèå, ÷åñòíîñòü è ó÷òèâîñòü; äà òðóäû åãî áûëè è íå íàïðàñíû, ïîêóäà íàõîäèëñÿ îí ïîä åãî ïðèñìîòðîì. ß è òåïåðü åùå ïîìíþ, êàê, áûâàëî, ïëàêèâàë ýòîò ñòàðè÷îê îò ðàäîñòè, ÷òî èìåë ñòîëü çàâèäíîãî ñûíà. Íî íûíåøíåå îáõîæäåíèå ñîâñåì åãî èñïîðòèëî è ñäåëàëî íàãëûì è äåðçêèì ïîâåñîþ. ß è ñàì ïðåæäå ðàäîâàëñÿ, êîãäà áûâàë îí ó ìåíÿ, à íûíå è â äîì åãî ê ñåáå íå ïóñêàþ. Àõ, êàê ïîðòèò ìîëîäûõ ëþäåé õóäîå ñîîáùåñòâî, åñëè îíè, ïî íåñ÷àñòèþ, â íåãî ïîïàäàþò. Íó, åæåëè á áåäíûé ìîé äðóã âîñêðåñ è óâèäåë íûíå ñâîåãî ñûíà,– àõ, ñêîëüêî áû îí ïðîëèë ñëåç! Íî íå îò ðàäîñòè, à ñ ïå÷àëè!

   Àõ, ÿ ïîãèá! ìîÿ æåíà èçìåíÿåò ìíå… îíà ìåíÿ áîëüøå íå ëþáèò! Àõ, â êàêîì ÿ ìó÷èòåëüíîì íàõîæóñü ñîñòîÿíèè! Êàêèì îïûòàì, êàêèì äîêàçàòåëüñòâàì è êàêèì êëÿòâàì ïîâåðèòü ìîæíî, êîãäà åå áûëè ëîæíû? Ëþáîâü åå êî ìíå áûëà áåñïðåäåëüíà; åæå÷àñíî âèäåë ÿ óìíîæàþùóþñÿ êî ìíå åå ãîðÿ÷íîñòü, ïîìèíóòíî âèäåë íîâûå ëàñêè, è ÿ âêóøàë íàèñëàä÷àéøåå óäîâîëüñòâèå áûòü ëþáèìó ñòðàñòíî.– Íî àõ! âñå ýòî ìèíîâàëî, è îñòàëîñü ìó÷èòåëüíîå òîëüêî îäíî íàïîìèíàíèå ìîåãî áëàæåíñòâà. Î ïðîêëÿòîå âîëüíîå îáõîæäåíèå! òû îäíî ìîãëî îòíÿòü ó ìåíÿ æåíó! Àõ, êàê ÿ íåñ÷àñòëèâ, ÷òî íå ìîãó ïîçàáûòü ñèþ íåâåðíóþ!.. Î æåíùèíû, æåíùèíû, âû ìåíÿ áîëüøå íå îáìàíåòå!

   Ìóæ÷èíà, ïðèòàùè ñåáÿ êî ìíå, ÿ äî òåáÿ îõîòíèöà.— Àõ, êàê òû ñëàâåí! Ó æåñòü, óæåñòü: ÿ îò òåáÿ ïàäàþ!.. Àõ… Õà, õà, õà.

   Àõ, ìóæ÷èíà, êàê òû íå âàæåí!

   Àõ, ìóæ÷èíà, êàê òû çàáàâåí! Óæåñòü, óæåñòü; òâîè ãíèëûå âçãëÿäû è òîìíûå âçäîõè è ìåðòâîãî ðàññìåøèòü ìîãóò. Àõ, êàê òû ñëàâåí: áåñïîäîáíûé áîëâàí÷èê!— Íó, åñëè á ñêàçàëà ÿ òåáå: ëþáëþ; òàê âèòü áû ÿ ïðîïàëà ñ òîáîþ. Ïî ÷åñòè: òû áû äî ñìåðòè ìåíÿ çàëþáèë,— íå ïðàâäà ëè? Ïåðåñòàíü, ðàäîñòü, øóòèòü, ýòî íè÷óòü íå ñëàâíî.

   Õà, õà, õà! Àõ, ìîíêüîð, òû óìîðèë ìåíÿ! Îí æèâåò òðè ãîäà ñ æåíîþ è ïî ñþ ïîðó åå ëþáèò! Ïåðåñòàíü, ìóæ÷èíà, ýòî íèêàê íå ìîæåò áûòü: òðè ãîäà èìåòü â ãîëîâå ñâîåé âçäîð!— Àõ, êàê ýòî ñëàâíî! õà, õà, õà: íåîáðåòàåìûå áîëâàí÷èêè!— Àõ, êàê îí ñëàâåí; ñ ÷óæîþ æåíîþ è ïîìàõàòüñÿ íå ñìååò — åùå è çà ãðåõ ñòàâèò! Ïðåêðàñíî! Ïåðåñòàíü øóòèòü: ïî ÷åñòè ó ìåíÿ îò ýòîãî ñäåëàåòñÿ òåñíîòà â ãîëîâå.— Àõ, êàê ýòî ñëàâíî! õà, õà, õà. Îíè äî ñìåðòè äðóã äðóãà çàëþáÿò.— Àõ, ìóæ÷èíà, òû óìîðèë ìåíÿ!

   ÁÅÑÏÎÄÎÁÍÎ, ÁÅÑÏÐÈÌÅÐÍÎ. Îáà ñèè ñëîâà òî æ èìåëè çíàìåíîâàíèå ó ïðåäêîâ íàøèõ, êàê è ó íûíåøíèõ ùåãîëèõ; ñ òîþ òîëüêî ðàçíèöåþ, ÷òî óïîòðåáëÿþò èõ íåîäèíàêîâî, èëè, ëó÷øå ñêàçàòü, è ñîâñåì â ïðîòèâíîì ñìûñëå. Èç ïðèëîæåííûõ çäåñü ïðèìåðîâ óñìîòðåòü ìîæíî, ÷òî îáà ñèè ñëîâà â ðóññêîì íàðå÷èè óïîòðåáëÿþòñÿ â îäíîì ïðÿìîì, íî â ùåãîëüñêîì íàðå÷èè îíè ÷àñòî ãîâîðÿòñÿ è â èðîíè÷åñêîì ñìûñëå. Èòàê, óïîòðåáëåíèå ñèõ ñëîâ ñäåëàëîñü ãîðàçäî îáøèðíåå; äà ýòî è íå õóäî: ïðåäêè íàøè âî âñåì î÷åíü áûëè ñêóïû; îíè âñåìó, òàê, êàê è óìñòâîâàíèþ ñâîåìó, ïîëàãàëè ïðåäåëû; íî áëàãîäàðÿ áîãà ìû èçáàâèëèñü îò ñåãî ãíóñíîãî ïîðîêà. Ñ òîãî âðåìåíè, êàê íà÷àëè äóìàòü, ÷òî ïîçíàåì ñåáÿ, ìû âî âñåì ñòàëè òîðîâàòåå íàøèõ ïðåäêîâ. Òåñíûå ïðåäåëû íàì íå íðàâÿòñÿ, è ìû âî âñåì ëþáèì ñâîáîäó; äàæå äî òîãî, ÷òî êàôòàíîâ è þáîê óçêèõ íå íîñèì; à óçêèå ìàíüêè {Ìàíüêà ïî-ñòàðèííîìó, à ïî-íûíåøíåìó ìóôòî÷êà.}ñîâñåì áðîøåíû è îñòàâëåíû äëÿ óïîòðåáëåíèÿ ïðîñòîìó íàðîäó. Íûíå â ïðåâåëèêîé ìîäå âñå âîëüíîå, ïîêîéíîå è øèðîêîå.

Ïðèìåðû

   ß áûë â÷åðàñü â ãîñòÿõ ó Äðåìîâà1 è òàì íàøåë ìíîãèõ èç åãî ñîñåäåé; è õîòÿ áåñåäà íàøà áûëà íåìíîãî÷èñëåííà, îäíàêî æ âåñåëà: èáî òàì íàõîäèëèñü âñå ëþäè ðàçóìíûå, ñòåïåííûå è âåñåëûå. Áîëüøóþ ÷àñòü âðåìåíè ïðåïðîâîäèëè ìû â ðàçãîâîðàõ; îñîáëèâî ðàññóæäàëè ìíîãèå î÷åíü õîðîøî î õóäîì âîñïèòàíèè äåòåé; è ÿ óòâåðæäàë, ÷òî åæåëè ó êîãî äåòè õóäû, òàê òå äîëæíû æàëîâàòüñÿ íà ñàìèõ ñåáÿ, ïîòîìó ÷òî èëè íåðà÷èâî èõ âîñïèòàëè, èëè ñëåïîþ ëþáîâèþ êî äåòÿì ñàìè èõ èçáàëîâàëè. Äðåìîâ â ýòîì áûë ñî ìíîþ ñîãëàñåí è ñêàçûâàë â ïðèìåð ñîáñòâåííîå ñâîå ñ äåòüìè îáõîæäåíèå. Âñå åãî õâàëèëè çà ðàçóìíîå äåòåé âîñïèòàíèå; è ìû òàê âåñåëî ïðîâåëè âðåìÿ, ÷òî ÿ äàâíî íå ÷óâñòâîâàë ïîäîáíîãî óâåñåëåíèÿ. À ïðèòîì õîçÿèí è õîçÿéêà ñòîëüêî áûëè íàì ðàäû, ÷òî íå çíàëè, êàê íàñ óïîò÷åâàòü; è íàì âñÿêîå ó íèõ êóøàíüå êàçàëîñü ñàõàðîì: äà íà ýòî è ïðèñëîâèöà åñòü: áûë ó äðóãà, ïèë âîäó, íî ëó÷øå íåïðèÿòåëüñêîãî ìåäó. Ïóùå âñåãî ïîëþáèëèñÿ ìíå äåòè Äðåìîâà: êàê îíè õîðîøî âîñïèòàíû! ê ðîäèòåëÿì ïî÷òèòåëüíû, ê ñòàðøèì è çíàòíåéøèì ñåáÿ ó÷òèâû, ê ðàâíûì ëàñêîâû, ê áåäíûì ñíèñõîäèòåëüíû è ìèëîñòèâû; â ðàçãîâîðàõ èõ âèäíî ïðîñâåùåííîå íàóêàìè ðàññóæäåíèå; è îíè òàê óìåëè âñåì óãîäèòü è óñëàäèòü áåñåäó, ÷òî âñå ãîñòè, ñìîòðÿ íà íèõ, íå ìîãëè äîâîëüíî íàðàäîâàòüñÿ; à ÿ è òåïåðü åùå îò òîãî â âîñõèùåíèè! Î, êîãäà áû áîã áëàãîñëîâèë ìåíÿ âîñïèòàòü òàê æå è ìîåãî ñûíà: êàêîå áû â ñòàðîñòè ÷óâñòâîâàë ÿ óòåøåíèå! È ìû åäèíîãëàñíî çàêëþ÷èëè, ÷òî êàê ñàì Äðåìîâ ïðèìåðíûì îòöîì, òàê è åãî äåòè ïî ñïðàâåäëèâîñòè äîëæíû ïî÷èòàòüñÿ ïðèìåðíûìè ìîëîäöàìè.

   Áåñïîäîáíûå ëþäè!— Îíà äóðà÷èòñÿ ïî-äåäîâñêè è òåì áåñïîäîáíî åãî òåðçàåò; à îí òàê òåìåí â ñâåòå, ÷òî ïî ñþ ïîðó íå ïðèìåòèò, ÷òî ýòî íè÷óòü íå ñëàâíî è ñîâñåì íå ëîâêî; îí òàê ðàçâÿçàí â óìå, ÷òî íèêàê íå ìîæåò ðåòèðîâàòüñÿ â ñâåò.

Ïåðåâîä ñåãî ïðèìåðà *

{* Ìíå ðàññóäèëîñü íåêîòîðûå èç ïðèìåðîâ ñî ùåãîëüñêîãî íàðå÷èÿ ïåðåâåñòü íà îáùèé íàø ÿçûê: ÿ íå ñëåäîâàë òî÷íîñòè ñëîâ, íî äåðæàëñÿ ñìûñëà.}

   Ðåäêèå ëþäè! Îíà ëþáèò åãî ïîñòîÿííî: à îí ñîâñåì íå çíàþù â ùåãîëüñêîì îáõîæäåíèè è íå ðàçóìååò òîãî, ÷òî ïîñòîÿííàÿ ëþáîâü â ùåãîëüñêîì ñâåòå ïî÷èòàåòñÿ òÿæêèìè îêîâàìè; îí òàê ãëóï, ÷òî è ñàì ëþáèò åå ðàâíîìåðíî.

   Áåñïðèìåðíîå ìàõàíüå! Îí ïîñàäèë ñåáå â ãîëîâó âçäîð, à ó íåå âå÷íûé â ãîëîâå áåñïîðÿäîê.

   ÁÎËÂÀÍ×ÈÊ. Ïðåäêè íàøè, îñòàâÿ ïðåëåñòü èäîëüñêîãî ñëóæåíèÿ, èç ïðåçðåíèÿ êî ñâîèì êóìèðàì íàçûâàëè èõ áîëâàíàìè; à äåäû íàøè, ãíóøàÿñü ïðåæíèì ñóåâåðèåì, îçíà÷àëè äóðàêîâ íàèìåíîâàíèåì áîëâàíà â òàêîì ñìûñëå, ÷òî äóðàê, ðàâíî êàê è áîëâàí, íàðóæíîå òîëüêî ñ ÷åëîâåêîì èìåþò ïîäîáèå. Íî íè ïåðâûå, íè ïîñëåäíèå íèêîãäà íå óïîòðåáëÿëè ñåãî ñëîâà â óìåíüøèòåëüíîé ñòåïåíè, à âñåãäà ãîâàðèâàëè â ïîëîæèòåëüíîì — áîëâàí è â ïðåâîñõîäèòåëüíîì — áîëâàíèùå. Ñèÿ ÷åñòü, ÷òîáû ãðóáûå áðàíè ïåðåäåëûâàòü â ïðèÿòíûå íàèìåíîâàíèÿ, îñòàâëåíà áûëà ïî÷òåííûì íàøèì ùåãîëèõàì. Îíè îòêèíóëè ïîëîæèòåëüíûé ñòåïåíü áîëâàíà è ïðåâîñõîäèòåëüíûé áîëâàíèùà, à âìåñòî òåõ âî ñâîå íàðå÷èå ïðèíÿëè â óìåíüøèòåëüíîé ñòåïåíè áîëâàí÷èêà; è ÷òîáû áîëåå ñèå ñëîâî ââåñòè â óïîòðåáëåíèå, òî ðàññóäèëè ñèì íàèìåíîâàíèåì ïî÷òèòü ëþáîâíèêà è ëþáîâíèöó. Ìóæüÿ è æåíû ñèì ëåñòíûì íàçâàíèåì íå èíà÷å ìîãóò ïîëüçîâàòüñÿ, êàê ðàçâå ìåæäó ñîáîþ áóäóò æèòü ïî ùåãîëüñêîìó íûíåøíåìó îáûêíîâåíèþ. Ñèÿ áëàãîðàçóìíàÿ ùåãîëèõ íàøèõ îñòîðîæíîñòü èìåëà æåëàåìûé óñïåõ: èáî äëÿ ïîëó÷åíèÿ ëåñòíîãî íàçâàíèÿ áîëâàí÷èêà ìíîãèå ìóæüÿ è æåíû ïåðåìåíèëè ñòàðîå îáõîæäåíèå íà íîâîå, ùåãîëüñêîå; è îò ñåãî ïðîèçðîñëè óæå æåëàåìûå ïëîäû: ÷åìó ïðèìåðîâ î÷åíü ìíîãî. Íàïðîòèâ òîãî, åñòü åùå è òàêèå ïðèñòðàñòíûå êî ñòàðûì îáû÷àÿì ñóïðóãè, êîòîðûå íå ïîçàáûâàþò èçðå÷åíèÿ: à æåíà äà áîèòñÿ ñâîåãî ìóæà; è õîòÿ îíè òîëêóþò ñèå èçðå÷åíèå íåïðàâèëüíî è ïðèíèìàþò îíîå ñîâñåì â ïðîòèâíîì ñìûñëå, îäíàêî æ õîòÿò ëó÷øå íàçûâàòüñÿ áîëâàíàìè, íåæåëè áîëâàí÷èêàìè. Õîòÿ, âïðî÷åì, áîëâàí÷èê ñëóõó ãîðàçäî ïðèÿòíåå áîëâàíà. Òðóäíî áû áûëî ñäåëàòü ïðàâèëüíîå çàêëþ÷åíèå î ïðîèçâåäåíèè ñëîâà áîëâàí÷èê, åñëè áû êòî ýòîãî ïîòðåáîâàë: èáî åæåëè ïðîèçâåñòü åãî îò áîëâàíà, êóìèðà, òî ýòî áûëî áû ñîãëàñíî ñî ôðàíöóçñêèì óïîòðåáëåíèåì, idole de mon âme: êóìèð ìîåé äóøè, òàê, êàê ýòî óïîòðåáëÿåòñÿ âî âñåõ ôðàíöóçñêèõ ðîìàíàõ è ëþáîâíûõ ïèñüìàõ; íî ýòî ïðîèçâåäåíèå âåñüìà óäàëèòñÿ îò òîãî ñìûñëà, â êàêîì ïî ùåãîëüñêîìó íàðå÷èþ ëþáîâü ïðèíèìàåòñÿ. Èòàê, îñòàåòñÿ ïðîèçâåñòü åãî îò ïîñëåäíåãî áîëâàíà, äóðàêà. Ñèå ïðîèçâåäåíèå êàæåòñÿ ãîðàçäî ñâîéñòâåííåå ùåãîëüñêîìó íàðå÷èþ, ïîòîìó ÷òî ýòî ãîðàçäî áëèæå ê äóðà÷åñòâó. Ñì. Äóðà÷åñòâî.

ÏÐÈÌÅ×ÀÍÈß

   Òðàäèöèÿ îáðàùåíèÿ ê ôîðìå ñëîâàðåé è ó÷åáíûõ ãðàììàòèê â ñàòèðè÷åñêèõ öåëÿõ âîçíèêàåò óæå â ýïîõó Ðåôîðìàöèè êàê ðåàêöèÿ íà ñõîëàñòè÷åñêóþ äîãìàòèêó ñðåäíåâåêîâûõ ìåòîäîâ îáó÷åíèÿ. Â ýïîõó Ïðîñâåùåíèÿ â ðàçíûõ åâðîïåéñêèõ ëèòåðàòóðàõ ïîëó÷àþò ðàñïðîñòðàíåíèå ðàçëè÷íûå òèïû òîëêîâûõ ñëîâàðåé ñ íàçèäàòåëüíî-ìîðàëèçèðóþùåé èëè ÷èñòî ñàòèðè÷åñêîé öåëåâîé óñòàíîâêîé. Íà ðóññêîé ïî÷âå èñïîëüçîâàíèå æàíðîâîé ôîðìû ñàòèðè÷åñêèõ àçáóêîâíèêîâ âñòðå÷àåòñÿ óæå â XVII âåêå (“Àçáóêà î ãîëîì è íåáîãàòîì ÷åëîâåêå”).
   Äëÿ ðóññêèõ ñàòèðèêîâ XVIII âåêà ñâîåîáðàçíûì èìïóëüñîì â ðàçðàáîòêå ýòîé ôîðìû ÿâèëîñü çíàêîìñòâî ñ ñàòèðè÷åñêèì “Îïûòîì íåìåöêîãî ñëîâàðÿ” Ã. Â. Ðàáåíåðà, îòðûâîê èç êîòîðîãî À. Ï. Ñóìàðîêîâ íàïå÷àòàë â æóðíàëå “Òðóäîëþáèâàÿ ï÷åëà” (1759). Òðàäèöèè ñàòèðû Ðàáåíåðà ïðîñëåæèâàþòñÿ è â æóðíàëàõ Í. È. Íîâèêîâà “Òðóòåíü” (1769) è “Æèâîïèñåö” (1772), ãäå áûë ïîìåùåí îðèãèíàëüíûé “Îïûò ìîäíîãî ñëîâàðÿ ùåãîëüñêîãî íàðå÷èÿ”, ïðèíàäëåæàâøèé Ä. È. Ôîíâèçèíó, à òàêæå â ñîçäàííîé èì “Ïðèäâîðíîé ãðàììàòèêå”.
   Äðóãèì, áîëåå ïîçäíèì, èñòî÷íèêîì òðàäèöèé ýòîé ôîðìû ñàòèðû äëÿ ðóññêèõ àâòîðîâ ñòàëè íåîáû÷àéíî ðàñïðîñòðàíåííûå âî Ôðàíöèè íà ïðîòÿæåíèè XVIII âåêà ðàçíûå òèïû “Ñëîâàðåé ñâåòñêîãî ÷åëîâåêà” (“Dictionnaire des gens du monde”). Ïàôîñ îáëè÷åíèÿ ñîöèàëüíûõ ïîðîêîâ ñìåíÿåòñÿ â ýòèõ ñëîâàðÿõ èðîíè÷åñêèì ñêåïòèöèçìîì ñàëîííîãî îñòðîóìèÿ, ñòîëü ïîïóëÿðíûì ñðåäè äâîðÿíñòâà XVIII âåêà, óâëåêàâøåãîñÿ âîëüòåðüÿíñòâîì è ïîâåðõíîñòíûì âîëüíîìûñëèåì. Ïîäðàæàíèåì òàêîãî ðîäà ñëîâàðÿì ñëåäóåò ñ÷èòàòü êîìïèëÿöèþ ß. Á. Êíÿæíèíà è ñëîâàðü íåèçâåñòíîãî àâòîðà èç æóðíàëà “×òåíèÿ äëÿ âêóñà, ðàçóìà è ÷óâñòâîâàíèÿ” (1791). Ñëó÷àè ñîçäàíèÿ ðóññêèõ âàðèàíòîâ “Ñëîâàðÿ ñâåòñêèõ ëþäåé” åùå âñòðå÷àëèñü â 1-é ÷åòâåðòè XIX âåêà. Íî øèðîêîãî ðàñïðîñòðàíåíèÿ ýòà æàíðîâàÿ ôîðìà íå èìåëà. Èñïîëüçîâàíèå ñëîâàðíîé ôîðìû ñàòèðû â ïîçäíåéøåå âðåìÿ âñòðå÷àåòñÿ êðàéíå ðåäêî. Ìîæíî íàïîìíèòü ïóáëèêàöèþ “Ìàòåðèàëîâ äëÿ ïðàêòè÷åñêîãî ñëîâàðÿ” â îòäåëüíûõ íîìåðàõ ñàòèðè÷åñêîãî æóðíàëà ðåâîëþöèîííî-äåìîêðàòè÷åñêîãî íàïðàâëåíèÿ “Èñêðà” çà 1859–1860 ãîäû.

   [Ôîíâèçèí] Ä. È. Îïûò ìîäíîãî ñëîâàðÿ ùåãîëüñêîãî íàðå÷èÿ.– Âïåðâûå îïóáë.: Æèâîïèñåö. ÑÏá., 1772, ë. 10, ñ. 73–80. Ïå÷àòàåòñÿ ïî: Ñàòèðè÷åñêèå æóðíàëû Í. È. Íîâèêîâà. Ì.; Ë., 1951, ñ. 315–320. Âîïðîñ îá àâòîðå “Îïûòà…” ê íàñòîÿùåìó âðåìåíè îñòàåòñÿ îòêðûòûì. Ðÿä ñîâåòñêèõ èññëåäîâàòåëåé âñëåä çà Ã. Ï. Ìàêîãîíåíêî ñ÷èòàþò, ÷òî àâòîðîì áûë Í. È. Íîâèêîâ, õîòÿ êîñâåííóþ äîãàäêó â ïîëüçó àâòîðñòâà Ä. È. Ôîíâèçèíà âûñêàçûâàë Ï. Í. Áåðêîâ (Ñàòèðè÷åñêèå æóðíàëû Í. È. Íîâèêîâà, ñ. 567). Çà áåçóñëîâíîå ïðèçíàíèå Ä. È. Ôîíâèçèíà àâòîðîì “Îïûòà…” âûñêàçàëñÿ è ôðàíöóçñêèé ëèòåðàòóðîâåä À. Ñòðè÷åê (Strycek A. La Russie des lumières. Denis Fonvizine. Paris, 1976, p. 242–248.). Ýòî ïðåäïîëîæåíèå íå ëèøåíî îñíîâàíèé.

   1 ß áûë â÷åðàñü â ãîñòÿõ ó Äðåìîâà…— Äðåìîâ — ïåðñîíàæ èç êîìåäèè Åêàòåðèíû II “Èìåíèíû ãîñïîæè Âîð÷àëêèíîé”.

Источник