Путин с модной прической

Депутаты Госдумы рассмотрят на этой неделе в первом чтении законопроект о Госсовете. Это, пожалуй, единственный проект из всего конституционного пакета, над задачами которого эксперты ломают голову уже несколько месяцев подряд.

Многие убедили себя в том (точнее, им в этом активно помогали посредством телеграмм-каналов), что именно Госсовет призван сыграть главную роль в так называемом «транзите власти» и стать своего рода неким аналогом советского Политбюро. Другими словами, запустить в России передачу власти по «казахскому сценарию».

Но после того, как Госдума приняла поправки об «обнулении» президентских сроков, стало понятно, что этого не произойдет, и действующий президент при желании и так сможет остаться у власти как минимум до 2036 года.

Несмотря на это, у версии о решающей (пусть и отложенной во времени) роли Госсовета в «транзите» власти остается немало адептов. Отбросить ее полностью не позволяет в целом рамочный характер рассматриваемого законопроекта и «лакуны», которые в нем есть. Речь идет о нормах, которые в будущем могут быть наполнены любым содержанием, если этого пожелают в Кремле.

Прежде всего, они касаются задач и функционала Госсовета. «Президент РФ может возложить на Госсовет иные задачи, имеющие важное государственное значение», — говорится в одной из этих норм. А еще одна гласит, что Госсовет осуществляет «иные функции» в соответствии с федеральными конституционными законами и федеральными законами, а также решениями президента РФ. С этой точки зрения, вполне справедливы замечания экспертов, рассматривающих Госсовет как дополнительную опцию, в том числе и для альтернативного сценария «транзита власти».

Но есть одно значимое препятствие — статус Госсовета. Из законопроекта четко следует, что это никакой не орган власти, а всего лишь, пусть и главная в стране, консультативно-совещательная площадка для представителей высшего руководства и губернаторов. «Госсовет является конституционным государственным органом, формируемым президентом в целях обеспечения согласованного функционирования и взаимодействия органов, входящих в единую систему публичной власти, определения основных направлений внутренней и внешней политики РФ и приоритетных направлений социально-экономического развития государства», — говорится в ст. 3 соответствующего законопроекта.

В этом смысле предложенный к принятию Госдумой документ во многом дублирует президентский указ об образовании Госсовета в 2000 году в качестве совещательного органа. Важно, что никаких властных полномочий Госсовету не предоставляется, так же, как и не будет у него права законодательной инициативы, хотя легкий намек на это в законопроекте есть.

Так для чего же тогда понадобился закон о Госсовете? Его вряд ли стоит рассматривать через призму «транзита власти» и создания какого-то параллельного центра принятия решений, позволяющего Владимиру Путину в случае отказа выдвигаться на новый срок контролировать своего преемника.

Путина сейчас подталкивают к скорейшему уходу со своего поста, уже чуть ли не в следующем году, — вспомним хотя бы недавние публикации в западной прессе о якобы имеющемся у него серьезном заболевании или определенные интерпретации внесенного на днях в Госдуму законопроекта о гарантиях неприкосновенности экс-президентам. Но сам он пока явно не собирается никуда уходить. Хотя стоит отметить, что и четких сигналов, свидетельствующих о его желании и готовности остаться у власти после 2024 года, Путин тоже не подает.

В то же время логично предположить, что Госсовет станет лишь еще одним звеном в системе дальнейшей концентрации власти в руках президента. Из самого законопроекта прямо следует, что Госсовету предстоит стать эдаким «советом мудрецов» во главе с Путиным. Непосредственной же его задачей станет координация работы по выработке важнейших решений для страны. При том, что формальной власти у Госсовета не будет, действующие органы власти, прежде всего, правительство и парламент, оказываются по отношению к нему явно в подчиненном положении.

Неслучайно, что некоторые эксперты уже завели разговор о том, что фактическая имплементация Госсовета в систему власти при отсутствии у него соответствующих полномочий нарушает принцип разделения властей. Но это мало кого волнует, тем более, что на практике новоиспеченный «совет мудрецов» хоть и возьмет на себя роль символического надвластного органа, сможет осуществлять ее ровно до тех пор, пока президент окончательно не утратит свой авторитет. Вот тогда в России и начнется самый что ни на есть всамделишный «транзит».

Елена Земскова