Развлечения модные в 19 веке
Как развлекались в XIX веке? У людей той эпохи не было ни интернета, ни гаджетов, ни телевизора. А свободное время было, особенно у представителей знати и детей. Как не странно, наши предки умели себя развлекать, было придумано огромное количество самых разнообразных игр. Конечно, самыми популярными и известными нам являются карточные игры, бильярд, но жители XIX века в своем арсенале развлечений так же имели очень занятные игры, которые, пожалуй, так и остались в прошлой эпохе. Вашему вниманию пятерка увлекательных игр 19 века, в которые играли как дети, так и взрослые.
Поле игры “Скачки с препятствиями”
Культура настольных игр была развита уже и в 19 веке. На вкус автора статьи самыми занятными и необычными были следующие:
В XIX веке не было столько доступных букмекерских контор как сейчас, а азарт был. В XIX веке в нашей стране приобрели большую популярность ипподромы и тотализаторы. Этим воспользовались разработчики настолок и создали «Тотализатор или скачки с препятствиями».
В игре активно участвую до шести человек, а зрители могли делать самые настоящие ставки по правилам тотализатора. Игроки ходили лошаками с наездниками, бросали кубики и перемещались по полю. В каждом секторе ипподрома происходили игровые события, например « лошадь пала от усталости», « задавил барышню». Тому кто добирался до финиша первым доставалась касса игры.
Второй настольной игрой, аналоги которой, думаю ,есть и в наше время был «Настольный театр». Продавались специальные книжечки с декорациями, персонажами и сценариями. Модели вырезались, расставлялись на столе и по сценарию разыгрывали спектакль. Были популярны подобные игры по сценам из жизни современников, а так же были выпущены целые серии игр где разыгрывались эпизоды из реальных сражений русской армии или флота.
Настольный театр
Когда до изобретения спиннеров оставалось еще века полтора. Люди развлекались играя с волчком. Играть в волчок можно было по –разному:
В игре участвует от двух до шести человек. Используются волчки разных размеров и форм. Игра проводилась как на столе, так и на полу, все завесило от размеров волчка. Самым простой игрой было соревнование, чей волчок дольше всех будет крутиться. Так же создавали из цветной бумаги поля и на них запускали волчки, задача заключались в том, чтобы волчок не покинул свое поле. Либо играли так:
волчки запускают по очереди в воротца или между предметами, расставленными на столе. Выигрывает тот, чей волчок их не заденет.
Бильбоке
Это шарик прикрепленный к палке. В процессе игры шарик подбрасывается и ловится на острие палочки или в чашечку. Побеждает тот, кто сможет поймать шарик наибольшее количество раз подряд.
Разновидности этой игры встречаются в разных странах Европы, Америки, Азии. В самом сложном варианте такой игры нужно было поймать шарик четырьмя способами: На «шпиль» рукоятки, в чашу, в углубление у основания чаши( дно) и на рукоятку палки.
мальчик с бильбоке
Игра в «Туалет»
Подвижная игра для взрослых, но не про, то о чем вы могли подумать. Туалетом в ту эпоху называли не уборную, а одежду. Так вот: игроки называли себя разными предметами одежды, а ведущий по очереди их называл. По команде « Весь туалет» игроки должны были меняться местами, кто не успел занять место- проигрывал.
Известен случай, когда в Николаевском дворце распорядителем игры был сам Николай I, а один из игроков занял стул прежде императрицы, но был за то только поощрен императором.
Стоит заметить, что подобная игра похожа на игру « маргалки» которая в свое время, ну по крайней мере в 90-е, 2000-е была популярна в детских лагерях.
Другие статьи на моем канале :
Какую историю скрывают забавные шапки евреев?
Загадочные исчезновения войск в Первой Мировой войне- мистика или дезертирство?
Зачем делали обрезание Британским монархам?
В светских салонах XIX века не только читали стихи, беседовали об экономике и политике, но и проводили время за играми. «Культура.РФ» рассказывает, какой досуг был популярен во времена, когда не было ни телевидения, ни интернета, ни даже электричества.
Карточные игры
Микеланджело Караваджо. Шулеры. 1596. Музей Кимбелла, Форт Уорт. Изображение: muzei-mira.com
В XIX веке карты были очень популярны, но считались не самым пристойным развлечением. Их называли «позором гостиных», «растлением нравов» и «тормозом просвещения». Культуролог Юрий Лотман отмечал, что азартная игра встречала «решительное моральное осуждение», а в конце XVIII — начале XIX века была формально запрещена как безнравственная. На вечерах у историка Николая Карамзина, к примеру, никогда не играли в карты. Однако во многих других салонах картежные игры процветали. Декабрист Михаил Бестужев-Рюмин вспоминал, что зачастую хозяева салонов жульничали во время партий: заранее обговаривали жесты и «вытягивали» с игроков по сто рублей.
Книги по светскому этикету, например «Правила светской жизни и этикета: Хороший тон» составителей Юрьева и Владимирского, предостерегали молодых людей от игровой зависимости, которая приводила к долгам и банкротству: «Мы видели немало примеров, когда эта грустная страсть была причиной погибели целой семьи; когда она, эта страсть, окончательно убивала в человеке все нравственные начала».
Но, несмотря на это, в карты играли повсеместно: «…все: и дамы, и девицы, и юноши, предпочитая танцам зеленое поле. Это конечно грустное явление, но что делать: «с волками жить, по волчьи выть», — констатировали составители сборника светских манер.
В обществе было принято разделять азартные картежные игры, в которых главенствовал случай, и те, где выигрыш зависел от сообразительности и внимательности игроков.
Теодор Ромбоутс. Игра в карты. 1597–1637. Эрмитаж, Санкт-Петербург. Изображение: hermitagemuseum.org
Юрий Лотман в книге об истории русской культуры писал, что в России XIX века наиболее популярными играми были фараон и штосе (штосс), в которых победу определял случай. Родной брат Федора Достоевского Андрей вспоминал, что карточные вечеринки у брата всегда заканчивались азартной игрой в штосс.
Популярность этой карточной игры нашла свое отражение и в русской литературе. В штосс играли Германн и Чекалинский в «Пиковой даме» Александра Пушкина, Арбенин в «Маскараде» Михаила Лермонтова, Хлестаков в «Ревизоре» Николая Гоголя, Николай Ростов в «Войне и мире» Льва Толстого и другие персонажи.
Правила игры в штосс (по книге Ю.М. Лотмана «Беседы о русской культуре»)
Играющие делятся на банкомета, который мечет карты, и понтера (понтировать — «увеличивать ставку»). Игра может проходить как один на один, так и с участием нескольких игроков-понтеров. Каждый из игроков получает колоду карт. Понтеры выбирают из колоды одну карту, на которую ставят сумму, равную той, которую объявил банкомет. Далее поочередно открывают карты из колоды банкомета, и совпадение с загаданной картой приносит понтеру победу. Как правило, банкомет и понтеры располагаются по разные стороны вытянутого прямоугольного стола, покрытого зеленым сукном, которое служит для записи ставок и долгов. На этом же зеленом сукне производятся все расчеты.
Подвижные игры
Во многих домах было принято между танцами и музыкой забавляться «невинными играми» — так называли petits-jeux (от франц. «маленькие игры»), непродолжительные по времени подвижные развлечения. Большая часть таких игр была калькой с дворовых народных забав. Например, молодой барин Алексей Берестов — герой пушкинской повести «Барышня-крестьянка» — играл с девками в горелки — исконно народную забаву.
Генрих Семирадский. Шопен, играющий на рояле в салоне принца Радзивилла. 1887. Частное собрание
Одна из самых популярных petits-jeux — фанты — дошла и до наших дней. По правилам игры каждый из игроков складывает фанты в шляпу. После ведущий с закрытыми глазами вынимает фант и дает хозяину самые разные задания: петь по-петушиному, прыгать на одной ножке и тому подобное. В книге «Правила светской жизни и этикета: Хороший тон. Сборник советов и наставлений на разные случаи домашней и общественной жизни» сохранились примеры еще нескольких популярных подвижных игр для взрослых компаний.
Рифмы
Играющие садятся в круг. Один из играющих бросает кому-нибудь платок и одновременно произносит слово, а другой должен поймать платок и отвечать в рифму — и так по кругу. Чем труднее загаданное слово, тем неожиданнее и смешнее получается рифма.
Птицы летят
Играющие садятся вокруг стола, на который кладут свои указательные пальцы. Один из игроков начинает перечислять одушевленные и неодушевленные предметы, способные летать, а другие должны поднимать пальцы вверх. Если игрок поднял пальцы, когда прозвучало название предмета, который летать не может, он проиграл.
Игра в почту
Станислав Хлебовский. Ассамблея при Петре І. 1858. Изображение: artchive.ru
Всем участвующим в этой игре дается по кусочку бумаги, на котором каждый пишет какой-нибудь вопрос. Эти бумажки кладутся в шляпу и перемешиваются, затем поочередно каждый из играющих вынимает по одной бумажке и, не читая вопроса, пишет на оборотной стороне ответ, после чего складывает бумажку в другую шляпу. Когда все ответы написаны, бумажки вынимают и читают вслух вопросы и ответы — несочетания вопросов и ответов становятся каламбурами.
Двойная декламация
Одна девушка сидит на коленях у другой, которую полностью скрывает покрывало, и читает стихи. Вторая же девушка пытается ей помешать разными жестами и рассмешить наблюдателей. Игра заканчивается, если читающая стихи засмеется.
Туалет
Игроки называются разными предметами одежды, а ведущий по очереди называет их. По команде «Весь туалет!» игроки должны быстро встать со своих мест и поменять их. Кто не успевает занять место, становится проигравшим. Известен случай, когда в Николаевском дворце распорядителем игры был сам Николай I, а один из игроков занял стул прежде императрицы, но был за то только поощрен императором.
Настольные игры
Настольная игра «Гусек». Изображение: hleb.asia
В XIX веке в моду вошли настольные игры: в них, как и сейчас, было игровое поле, фигурки, которыми ходили игроки, и кубик, определяющий количество очков или «шагов». Считается, что предшественницей этой забавы стала старинная игра «Гусек», в которой нужно было быстрее всех дойти до финиша, собрав по дороге большее количество гусей.
Игры XIX века стали своего рода путешествиями: например, в «Путешествии по России» нужно было как можно быстрее добраться на локомотиве из Одессы в Москву, самостоятельно разработав маршрут через Киев или через Курск. А игре «В Париж на выставку» нужно было успеть к началу всемирной экспозиции достижений хозяйства в Париже.
Нередко настольные игры носили обучающий характер. В исторической стратегии «Синопское сражение» игрокам предлагалось разыграть театр боевых действий. Один выступал за Россию, другой представлял военные интересы Турции. Существовал также вариант игры в «Гусек», для победы в котором требовались безупречные математические способности. Игровое поле представляло собой множество ячеек с задачками: нужно было быстро умножить или разделить двух- и трехзначные числа. За правильный ответ игрок получал «деньги» из общего банка, за поражение — вносил в общую казну свои.
Лото
Лото пришло в Россию из Италии в XVIII веке и сразу стало очень популярным. В него играли не только на светских вечерах, но и в кругу семьи. Героиня чеховской «Чайки» Ирина Аркадина говорила: «Когда наступают длинные осенние вечера, здесь играют в лото. Вот взгляните: старинное лото, в которое еще играла с нами покойная мать, когда мы были детьми».
За годы существования игры ее правила не изменились. Участники получают карточки с числами, ведущий вытаскивает из мешка бочонки и называет номера. Выигрывает тот, кто первый закроет горизонтальный ряд. Пика популярности игра достигла к 1840-м годам: тогда в лото часто стали играть на деньги в светских клубах. Страсть игроков доходила до того, что за партией проигрывались сотни рублей. Мода на азартное лото привела к тому, что игру в общественных местах признали незаконной. Однако это не повлияло на народную любовь: в лото играют до сих пор.
Пузеля
Пазлы из литографии братьев Вдовичевых. 1830. Санкт-Петербург. Изображение: nlr.ru
Пузеля, или, как мы называем их сегодня, пазлы, изобрел английский картограф и графер Джон Спилсбери. Он приклеил географическую карту на доску, распилил ее на части (пазлы) и предложил детям по памяти собрать полную картинку. В Россию пазлы пришли в XIX веке и стали салонной игрой. Их на немецкий манер называли «пузели» или на французский «пузеля». Тогда из пузелей собирали уже не карты, а небольшие живописные картины с изображением пейзажа или натюрморта. В книге «Защита Лужина» Владимир Набоков писал о новом увлечении детей и взрослых: «В тот год английская мода изобрела складные картины для взрослых, — «пузеля»… вырезанные крайне прихотливо… Лужин чувствовал удивительное волнение от точных сочетаний этих пестрых кусков, образующих в последний миг отчетливую картину. Тетя просила: «Ради Бога, не потеряй ничего!» Иногда входил отец, смотрел на кусочки, протягивал руку к столу, говорил: «Вот это, несомненно, должно сюда лечь», и тогда Лужин, не оборачиваясь, бормотал: «Глупости, глупости, не мешайте».
Автор: Мария Соловьёва
Èãðû, â êîòîðûõ çàäåéñòâóþòñÿ ðóêè, êàæåòñÿ, ñóùåñòâóþò ñî âðåì¸í ïîÿâëåíèÿ íà ñâåò ÷åëîâå÷åñòâà. ×òî êàñàåòñÿ èãðû «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà», òî îíà, ïî âñåé âèäèìîñòè, çàðîäèëàñü â Êèòàå ïðèìåðíî äâå òûñÿ÷è ëåò íàçàä, õîòÿ çàäîêóìåíòèðîâàííûõ äîêàçàòåëüñòâ òîìó ïðàêòè÷åñêè íåò. Òåì íå ìåíåå, âñ¸ ñòàíîâèòñÿ íàìíîãî áîëåå ÿñíûì, íà÷èíàÿ ñ 17-ãî âåêà, êîãäà íåêîòîðûå èç òàê íàçûâàåìûõ «ðó÷íûõ èãð» ïåðåêî÷åâàëè â ÿïîíñêóþ êóëüòóðó, è óïîìèíàíèÿ îá ýòîì ñîõðàíèëèñü â òåêñòîâûõ äîêóìåíòàõ. Îäíà èç òàêèõ èãð, â ñâîþ î÷åðåäü, èç ßïîíèè ðàñïðîñòðàíèëàñü ïî âñåìó ìèðó, ïðè÷¸ì îòíîñèòåëüíî íåäàâíî. Êîíå÷íî æå, ðå÷ü èä¸ò î «Êàìíå, íîæíèöàõ, áóìàãå».
Êàê óæå îòìå÷àëîñü, â ñàìîì íà÷àëå ñóùåñòâîâàëî ìíîæåñòâî èãð, â êîòîðûõ çàäåéñòâîâàëèñü ðó÷íûå æåñòû, èíîãäà äàæå èñïîëüçîâàëèñü ðàçëè÷íûå ïåñíîïåíèÿ. ×òî êàñàåòñÿ òð¸õ âàðèàíòîâ æåñòîâ, ïðèíÿòûõ â èãðå «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà», òî îíè íàçûâàþòñÿ sansukumi-ken.
 êà÷åñòâå ïðèìåðà îäíîãî èç âàðèàíòîâ ïðèâåä¸ì ÿïîíñêóþ âåðñèþ mushi-ken, êîòîðàÿ âìåñòî «êàìíÿ», «áóìàãè» è «íîæíèö» èñïîëüçóåò æåñòû ðóêè, ïðåäñòàâëÿþùèå ñîáîé «ëÿãóøêó», «ñëèçíÿêà» è «çìåþ».  ðîëè «ëÿãóøêè», êîòîðàÿ îáû÷íî ïîáåæäàåò ñëèçíÿêà, âûñòóïàåò áîëüøîé ïàëåö. «Ñëèçíÿê» ïðåäñòàâëåí ìèçèíöåì è ïîáåæäàåò «çìåþ». «Çìåÿ», êîòîðàÿ ïîáåæäàåò «ëÿãóøêó» ýòî óêàçàòåëüíûé ïàëåö.
Åñëè âû òåïåðü çàäà¸òåñü âîïðîñîì, êàê «ñëèçíÿê» ìîæåò ïîáåäèòü «çìåþ» â ÿïîíñêîé âåðñèè, ïðåäïîëàãàåòñÿ, ÷òî, êîãäà ÿïîíöû ïåðåíÿëè ýòó èãðó îò êèòàéöåâ, îíè ïðîñòî íåâåðíî âîñïðèíÿëè îáðàç ÿäîâèòîé ñîðîêîíîæêè, èñïîëüçóåìîé â îðèãèíàëüíîé êèòàéñêîé âåðñèè, è ñîîòíåñëè åãî ñ ÿïîíñêèì ñëèçíÿêîì.
×òî êàñàåòñÿ íåïîñðåäñòâåííî «Êàìíÿ, íîæíèö, áóìàãè», òî â ýòó èãðó, èçâåñòíóþ â ßïîíèè êàê jan-ken, èãðàþò, íà÷èíàÿ ñ 17-ãî âåêà. Äëÿ èçîáðàæåíèÿ «êàìíÿ», «íîæíèö» è «áóìàãè» (èëè «òêàíè») èñïîëüçóþò æåñòû ðóê, ñ êîòîðûìè ìû âñå çíàêîìû.
Èíòåðåñíî, ÷òî äî ñðàâíèòåëüíî íåäàâíåãî âðåìåíè ýòè èãðû â îñíîâíîì èñïîëüçîâàëèñü âî âðåìÿ ðàñïèòèÿ àëêîãîëüíûõ íàïèòêîâ, è îíè áûëè îñîáåííî ïîïóëÿðíû â êèòàéñêèõ è ÿïîíñêèõ áîðäåëÿõ. Ïîìèìî òîãî, ÷òî ê íèì ïðèáåãàëè äëÿ äîñòèæåíèÿ ñîñòîÿíèÿ îïüÿíåíèÿ, îíè òàêæå èñïîëüçîâàëèñü â ñòðèï-ïîêåðå. Íà ýòîé íîòå ñêàæåì, ÷òî ïðèìåðíî â 1970-õ ãîäàõ ïîÿâèëàñü «ÿêþêåí» ýòî âåðñèÿ «Êàìíÿ, íîæíèö, áóìàãè», êîòîðàÿ ðàñïðîñòðàíåíà â ßïîíèè è ÿâëÿåòñÿ èãðîé íà ðàçäåâàíèå.
Êîíå÷íî, ýòè èãðû â èòîãå ñòàëè ïîïóëÿðíû çà ïðåäåëàìè áîðäåëåé, è â íà÷àëå 19-ãî âåêà â íèõ ñòàëè èãðàòü äàæå äåòè. Òàê, àâòîð äîêóìåíòà «Áóíêà 7», äàòèðóåìîãî íà÷àëîì 19-ãî âåêà, óäèâëÿåòñÿ òîìó, ÷òî äåòè èãðàþò â «áîðäåëüíûå èãðû», è çàÿâëÿåò: «Â ïðåæíèå âðåìåíè äåòè èãðàëè ñ ðàêóøêàìè, à òåïåðü îíè çàáàâëÿþòñÿ ïðè ïîìîùè èãð mushi-ken, kitsune ken è ïðîñòî ken. Âåñüìà ëþáîïûòíî!»
×òî êàñàåòñÿ òîãî, êàê èãðà «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà» ðàñïðîñòðàíèëàñü ïî âñåìó ìèðó, òî ýòî óæå áîëüøå îòíîñèòñÿ ê ãîðàçäî áîëåå ïîçäíèì âðåìåíàì ïåðèîäó ìåæäó 1920-ìè è 1950-ìè ãîäàìè.
Íàïðèìåð, îäíè èç ñàìûõ ðàííèõ óïîìèíàíèé îá èãðå çà ïðåäåëàìè ßïîíèè îòíîñÿòñÿ êî Ôðàíöèè 1927-ãî ãîäà, ãäå îíà íàçûâàëàñü chi-fou-mi, è Áðèòàíèè 1924-ãî ãîäà, ãäå îíà íàçûâàëàñü zhot. Åù¸ îäíî óïîìèíàíèå ñîäåðæèòñÿ â «Èëëþñòðèðîâàííîé ýíöèêëîïåäèè Êîìïòîíà» 1933 ãîäà èçäàíèÿ. Âî âñåõ ýòèõ ñëó÷àÿõ ïîÿñíÿåòñÿ, ÷òî èãðà ïðèøëà èç ßïîíèè, è ïðèâîäÿòñÿ ñîîòâåòñòâóþùèå ïðàâèëà.
×òî êàñàåòñÿ òîãî, êàê ýòà èãðà, â êîòîðîé çàäåéñòâóþòñÿ ðó÷íûå æåñòû, ïîïàëà â áîëüøîé ìèð, ïðåäïîëàãàåòñÿ, ÷òî ýòî ïðîèçîøëî ïîòîìó, ÷òî îíà ÿâëÿåòñÿ îäíîé èç ñàìûõ ïðîñòûõ äëÿ ïîíèìàíèÿ è âåñüìà ýôôåêòèâíîé, êîãäà íóæíî ðàçðåøèòü ñëó÷àéíî âîçíèêøèé ñïîð ìåæäó äâóìÿ ëþäüìè.
Íà ñåãîäíÿøíèé äåíü èãðà «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà» ïðåâðàòèëàñü â êîíêóðåíòîñïîñîáíûé âèä ñïîðòà ñ îðãàíèçàöèÿìè, îáðàçîâàííûìè â ðàçíûõ ñòðàíàõ. Íàïðèìåð, â 2002 ãîäó áðàòüÿ Óîêåð ñôîðìèðîâàëè Âñåìèðíîå îáùåñòâî ÊÍÁ è îôèöèàëüíî óòâåðäèëè ïðàâèëà ïðîâåäåíèÿ ìåæäóíàðîäíûõ ñîðåâíîâàíèé. Îíè ïðîâîäèëè ×åìïèîíàò ìèðà ïî èãðå â «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà» â Òîðîíòî êàæäûé ãîä ñ 2003 ïî 2009 ãîä. Îäíàæäû åãî äàæå òðàíñëèðîâàëè ïî òåëåâèäåíèþ íà êàíàëå Fox Sports Net.
Ñîàâòîð ýòîé ñòàòüè, Ìýòò Áëèö, äàæå ó÷àñòâîâàë â óïîìÿíóòîì òóðíèðå ñ 2003 ïî 2005 ãîä.  2005 ãîäó îí âîø¸ë â ñïèñîê ëó÷øèõ èãðîêîâ â «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãó» â ìèðå ïîñëå òîãî, êàê ðàçãðîìèë ñîïåðíèêà-ðîáîòà, à òàêæå ïîáåäèë æåíùèíó, êîòîðàÿ ÿâíî ïðåáûâàëà â ñîñòîÿíèè àëêîãîëüíîãî îïüÿíåíèÿ.
Âîçìîæíî, òåïåðü âàì ñòàëî èíòåðåñíî, êàê ìîæíî óâåëè÷èòü øàíñû íà ïîáåäó â èãðå «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà».
Íà÷í¸ì ñ òîãî, ÷òî, ïî ñòàòèñòèêå, ìóæ÷èíû ÷àùå âñåãî íà÷èíàþò ñ êàìíÿ, â òî âðåìÿ êàê æåíùèíû ñ íîæíèö. Êàê îáåñïå÷èòü ñîáëþäåíèå ýòîé òåíäåíöèè? Íóæíî ñäåëàòü òàê, ÷òîáû ó ÷åëîâåêà íå áûëî âðåìåíè íà ðàçìûøëåíèÿ. Âû ïðîñòî áðîñàåòå åìó âûçîâ è íà÷èíàåòå òðÿñòè êóëàêîì, ÷òîáû çàñòàâèòü åãî ïðèñîåäèíèòüñÿ ê âàì â íàäåæäå, ÷òî íåáîëüøàÿ åñòåñòâåííàÿ òåíäåíöèÿ ñðàáîòàåò.
Äàëåå ìû ïåðåõîäèì ê èññëåäîâàíèþ ×æèöçÿíÿ Âàíà è åãî êîëëåã ïîä íàçâàíèåì «×àñòîòà öèêëîâ â ñòàíäàðòíûõ èãðàõ â “Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãó”». Äàííûå áûëè ïîëó÷åíû â ðåçóëüòàòå ïðîâåä¸ííîãî â ×æýöçÿíñêîì óíèâåðñèòåòå èññëåäîâàíèÿ ïðè ó÷àñòèè 72 ñòóäåíòîâ, êîòîðûå ñûãðàëè 300 ðàóíäîâ. Îêàçûâàåòñÿ, â èãðå, êîòîðàÿ ðàññìàòðèâàåòñÿ êàê òî, ÷òî îñíîâàíî íà ñëó÷àéíîì âûáîðå æåñòîâ, ìîæíî ïðîñëåäèòü ðÿä ÷¸òêèõ çàêîíîìåðíîñòåé.
Åñëè èãðîê âûèãðûâàåò, îí ñ áîëüøåé âåðîÿòíîñòüþ ñäåëàåò òîò æå ñàìûé âûáîð â ñëåäóþùèé ðàç. Îäíàêî, åñëè îí ïðîèãðûâàåò, òî, ñêîðåå âñåãî, îí âûáåðåò òîò ýëåìåíò, êîòîðûé èä¸ò ñëåäóþùèì â ïîñëåäîâàòåëüíîñòè. Òàêèì îáðàçîì, åñëè ÷åëîâåê ïðîèãðàåò ñ «êàìíåì», òî â êà÷åñòâå ñëåäóþùåãî õîäà îí ïðåäïî÷ò¸ò «áóìàãó». Åñëè îí ïðîèãðàåò ñ «áóìàãîé», òî, ñêîðåå âñåãî, îí âûáåðåò «íîæíèöû» â ñëåäóþùèé ðàç.
Áîëåå òîãî, èãðîêè, êîòîðûå ïîâòîðÿþò îäèí è òîò æå õîä äâàæäû, ñ ìåíüøåé âåðîÿòíîñòüþ âûáåðóò åãî â òðåòèé ðàç. Ýòî ïîçâîëÿåò âàì óëó÷øèòü ñâîè øàíñû íà ïîáåäó, èñêëþ÷èâ âàðèàíò, êîòîðûé îíè ìîãóò ïðåäïî÷åñòü. Ñëåäîâàòåëüíî, åñëè îíè äâàæäû âûáðàñûâàëè «íîæíèöû», òî âàì ñëåäóåò âûáðàòü «áóìàãó» â êà÷åñòâå ñëåäóþùåãî õîäà, ïîñêîëüêó îíè, ñêîðåå âñåãî, îòäàäóò ïðåäïî÷òåíèå ëèáî «áóìàãå», ëèáî «êàìíþ», óâåëè÷èâ âàøè øàíñû íà íè÷üþ èëè ïîáåäó.
Òàêèì îáðàçîì, åñëè âàø ïðîòèâíèê íå çíàåò íè÷åãî èç ýòèõ òðþêîâ, òî âû èìååòå âñå øàíñû îäåðæàòü ïîáåäó íàä íèì.
Èä¸ì äàëüøå. Åñëè ó âàñ áûñòðûå ðåôëåêñû, òî åù¸ îäèí ñïîñîá óâåëè÷èòü øàíñû íà ïîáåäó ýòî íàáëþäàòü çà òåì, ÷òî ïðîèñõîäèò âî âðåìÿ ïîñëåäíåãî ïîêà÷èâàíèÿ ðóêîé. Îêàçûâàåòñÿ, áîëüøèíñòâî ëþáèòåëåé (à ýòî â îñíîâíîì âñå) ïî÷òè ñðàçó æå íà÷íóò øåâåëèòü ïàëüöàìè ïåðåä îêîí÷àòåëüíûì âûáîðîì, åñëè íå ñîáèðàþòñÿ âûáðîñèòü «êàìåíü». Ýòî îøèáêà âñåõ íîâè÷êîâ.
 òàêîì ñëó÷àå, åñëè áîëüøîé ïàëåö ðóêè âàøåãî ïðîòèâíèêà ñïðÿòàí, à êóëàê, ñóäÿ ïî âñåì ïðèçíàêàì, íå ñîáèðàåòñÿ ðàçæèìàòüñÿ, òî, ñêîðåå âñåãî, ýòîò ÷åëîâåê ëèáî âûáåðåò «êàìåíü», ëèáî ÿâëÿåòñÿ îïûòíûì èãðîêîì. Åñëè âû íàáëþäàåòå êàêèå-ëèáî äâèæåíèÿ ïàëüöàìè, êîãäà êóëàê íà÷èíàåò îïóñêàòüñÿ, îí âûáðîñèò «íîæíèöû» èëè «áóìàãó». Îòñþäà, åñëè âû íå ñïîñîáíû áûñòðî çàôèêñèðîâàòü òî÷íûå äâèæåíèÿ ïàëüöåâ, à çàòåì ìãíîâåííî îáðàáîòàòü ýòî â óìå, òî âàì íåîáõîäèìî âñåãäà âûáèðàòü «íîæíèöû», ÷òîáû îáåñïå÷èòü íè÷üþ èëè ïîáåäó.
×òîáû óáåäèòüñÿ â òîì, ÷òî ó ïðîòèâíèêà íå ïîëó÷èòñÿ èñïîëüçîâàòü ýòó æå ñòðàòåãèþ ïðîòèâ âàñ, è íå âûäàòü ñåáÿ, âû âñåãäà äîëæíû ïî óìîë÷àíèþ äåðæàòü â óìå «êàìåíü», à çàòåì ìåíÿòü æåñò ïî ìåðå íåîáõîäèìîñòè â ïîñëåäíþþ ñåêóíäó, èñõîäÿ èç íàáëþäåíèé çà ïðîòèâíèêîì.
Îêàçûâàåòñÿ, ìåòîä íàáëþäåíèÿ, õîòÿ è íå îòëè÷àåòñÿ îñîáîé èçîáðåòàòåëüíîñòüþ, òåîðåòè÷åñêè ÿâëÿåòñÿ 100%-íûì ñïîñîáîì âûèãðàòü. Ýòî ïðîäåìîíñòðèðîâàëà ãðóïïà ó÷¸íûõ èç Òîêèéñêîãî óíèâåðñèòåòà.  2012 ãîäó îíà ñîçäàëà ðîáîòà, êîòîðûé èñïîëüçîâàë ýòîò ìåòîä êàæäûé ðàç, êîãäà èãðàë ïðîòèâ ÷åëîâåêà, è âûèãðûâàë. Ýòîò êîíêðåòíûé ðîáîò ìîã ïðèñïîñàáëèâàòüñÿ ê èãðå çà ìèëëèñåêóíäó èëè îêîëî òîãî, êàê òîëüêî îí îïðåäåëÿë, ÷òî ñîáèðàåòñÿ âûáðîñèòü ÷åëîâåê, íà îñíîâå äâèæåíèÿ ïàëüöåâ èëè åãî îòñóòñòâèÿ. Òàêèì îáðàçîì, åñëè âû èç òåõ, êòî ñåðü¸çíî îòíîñèòñÿ ê èãðå «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà» è íå âîçðàæàåò ïðîòèâ îáìàíà, âñ¸, ÷òî âàì íóæíî ýòî ñîçäàòü ïðîãðàììíîå îáåñïå÷åíèå, êîòîðîå ðàáîòàëî áû â ïàðå ñ âûñîêîñêîðîñòíîé êàìåðîé è íàóøíèêàìè Bluetooth. Ïîáåäà êàæäûé ðàç âàì áûëà áû îáåñïå÷åíà. Óâåðåíû, ÷òî ýòî èäåÿ íà ìèëëèîí äîëëàðîâ.
Äðóãîé ïîïóëÿðíûé ìåòîä, èñïîëüçóåìûé â òóðíèðíîé èãðå, â ÷àñòíîñòè, çàêëþ÷àåòñÿ â ïîïûòêå ñáèòü ïðîòèâíèêà ñ òîëêó, ïðîèçíåñÿ âñëóõ, ÷òî âû ñîáèðàåòåñü âûáðîñèòü, ïðåæäå ÷åì âû ýòî ñäåëàåòå ôàêòè÷åñêè, èëè, â êà÷åñòâå àëüòåðíàòèâíîãî âàðèàíòà, ïðîêðè÷àòü îäèí èç òð¸õ âàðèàíòîâ íåïîñðåäñòâåííî ïåðåä òåì, êàê îí ïîêàæåò ñâîþ ðóêó. Íå ñîâñåì ÿñíî, íàñêîëüêî ýòî äåéñòâèòåëüíî ïîìîãàåò, ïîñêîëüêó ìû íå ñìîãëè íàéòè íèêàêèõ óáåäèòåëüíûõ äîêàçàòåëüñòâ ýôôåêòèâíîñòè äàííîãî ìåòîäà, íî ìíîãèå èãðîêè, ó÷àñòâóþùèå â òóðíèðàõ, âñ¸ ðàâíî ýòî äåëàþò. Êàê ìèíèìóì, òàêèå êðèêè äåëàþò èãðó áîëåå èíòåðåñíîé.
È, íàêîíåö, åñëè âû èãðàåòå ñ ïðîòèâíèêîì, êîòîðûé çíàåò âñå òðþêè, è âàì íå õî÷åòñÿ èñïîëüçîâàòü ìåòîä íàáëþäåíèÿ çà äâèæåíèåì ïàëüöåâ, îáû÷íî ðåêîìåíäóåòñÿ äåëàòü ñîâåðøåííî ñëó÷àéíûå âûáîðû è ðàñïðåäåëÿòü èõ ðàâíîìåðíî (ïî òðåòè íà êàæäûé). Îäíàêî, ïîñêîëüêó ÷åëîâåê ôîðìàëüíî íå ñïîñîáåí íà ýòî, íåêîòîðûå èãðîêè, ó÷àñòâóþùèå â òóðíèðàõ, ïðèáåãàþò ê ïîìîùè ïðîãðàììíîãî îáåñïå÷åíèÿ, êîòîðîå ñëó÷àéíûì îáðàçîì âûáèðàåò ðàâíîìåðíî ðàñïðåäåë¸ííóþ ïîñëåäîâàòåëüíîñòü äëÿ íèõ. Îíè çàïîìèíàþò å¸ è èñïîëüçóþò âî âðåìÿ ñîðåâíîâàíèé.
Òåì íå ìåíåå, àíàëèç èãðû «ïðîôåññèîíàëüíûõ» (çà íåèìåíèåì áîëåå ïîäõîäÿùåãî ñëîâà, èñïîëüçóåì ýòî) èãðîêîâ ïîêàçàë, ÷òî îíè âûáèðàþò «êàìåíü» â 35,4% ñëó÷àåâ, «áóìàãó» â 35%, «íîæíèöû» â 29,6%. ×òî êàñàåòñÿ òîãî, ïî÷åìó òóðíèðíûå èãðîêè, ïîõîæå, îòäàþò ïðåäïî÷òåíèå «êàìíþ» è «áóìàãå», ýòî íå ïîääà¸òñÿ îáúÿñíåíèþ, õîòÿ îòìå÷àåòñÿ, ÷òî áîëüøèíñòâî òóðíèðíûõ èãðîêîâ ìóæ÷èíû, à ìóæ÷èíû, êàê ìû óæå óïîìèíàëè ðàíåå, ÷àùå âñåãî âûáèðàþò «êàìåíü».
Áîíóñíûå ôàêòû:
 Àìåðèêå èãðà «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà» èìååò äâà íàçâàíèÿ: «Rock, Paper, Scissors» è «Rochambeau» («Ðîøàìáî»). Êàêèì îáðàçîì îíà ïîëó÷èëà âòîðîå íàçâàíèå? Ñîãëàñíî îáùåïðèíÿòîé âåðñèè, íàçâàíèå ïðîèçîøëî îò èìåíè ôðàíöóçñêîãî ãåíåðàëà Æàíà-Áàòèñòà Äîíàòüåíà äå Âèìåðà äå Ðîøàìáî, êîòîðûé ïðèáûë â êîëîíèè, ÷òîáû ïîìî÷ü àìåðèêàíöàì ïîáåäèòü áðèòàíöåâ â âîéíå çà íåçàâèñèìîñòü. Ãîâîðÿò, ÷òî Ðîøàìáî ïîêàçàë èãðó ïðåäñòàâèòåëÿì íîâîé íàöèè, êîãäà îí áûë â Àìåðèêå, îäíàêî çäåñü ÷òî-òî íå ñõîäèòñÿ ïî âðåìåíè. Ñêîðåå âñåãî, ýòî ìèô. Òåì íå ìåíåå, âïîëíå âîçìîæíî, ÷òî ôàìèëèÿ Ðîøàìáî äåéñòâèòåëüíî âäîõíîâèëà íà òàêîå íàçâàíèå.
Èñòîðèê Äæîí Áüþøåð èç Óíèâåðñèòåòà Âèðäæèíèè îòìå÷àåò, ÷òî ïåðâîå óïîìèíàíèå îá èãðå â Ñîåäèí¸ííûõ Øòàòàõ ñîäåðæèòñÿ â ñòàòüå, îïóáëèêîâàííîé â New York Times â 1932 ãîäó.  íåé ðå÷ü øëà î ÷àñ-ïèêå â Òîêèî è èãðå, â êîòîðóþ èãðàþò òàì âî âðåìÿ ïîåçäîê íà ðàáîòó è îáðàòíî.  ñòàòüå òàêæå ïîäðîáíî îïèñûâàëèñü ïðàâèëà èãðû, ïîñêîëüêó, îïÿòü æå, äëÿ æèòåëåé Àìåðèêè îíà áûëà äîâîëüíî íîâîé.
 1935 ãîäó âûøëî «Ðóêîâîäñòâî äëÿ ëèäåðîâ îòäûõà», ñîñòàâëåííîå Ýëëîé Ãàðäíåð è îïóáëèêîâàííîå îïóáëèêîâàíî Childrens Bureau. Ãàðäíåð ñ÷èòàëàñü ïðàâèòåëüñòâåííûì ýêñïåðòîì â îáëàñòè äåòñêîãî îòäûõà. Îíà ïðåäñòàâèëà â ñâîåé êíèãå íîâóþ èãðó ïîä íàçâàíèåì «Ðîøàìáî».
Çäåñü ñëåäóåò îòìåòèòü, ÷òî â òî âðåìÿ èçäàíèå Childrens Bureau íàõîäèëîñü âñåãî â êâàðòàëå îò ñòàòóè ãðàôà Ðîøàìáî, êîòîðàÿ áûëà óñòàíîâëåíà â 1902 ãîäó íà ïëîùàäè Ëàôàéåò â Âàøèíãòîíå, îêðóã Êîëóìáèÿ, è â 1931 ãîäó îêàçàëàñü â öåíòðå ïðàçäíîâàíèÿ ïîëóòîðàâåêîâîé ãîäîâùèíû ñî äíÿ êàïèòóëÿöèè Éîðêòàóíà.
 îðèãèíàëüíîé ÿïîíñêîé âåðñèè ïðèíÿòî ãîâîðèòü “jan-ken-pon”, êîãäà âû ðàñêà÷èâàåòå êóëàê. Òàêèì îáðàçîì, ïðîôåññîð Áþøåð âûäâèãàåò ãèïîòåçó, ÷òî Ãàðäíåð (èëè êàêîé-òî äðóãîé ÷åëîâåê, ó÷àñòâîâàâøèé â ñîçäàíèè êíèãè) ïðåäëîæèëà çàìåíèòü ñëîâà “jan-ken-pon” íà àìåðèêàíñêóþ âåðñèþ, ïðîïèòàííóþ ïàòðèîòèçìîì Roch-am-beau. Çäåñü òàêæå ñëåäóåò îòìåòèòü, ÷òî ýòà ïóáëèêàöèÿ áûëà ïðî÷èòàíà ìíîãèìè ó÷èòåëÿìè è ðîäèòåëÿìè ñî âñåé ñòðàíû. Ýòî, âîçìîæíî, ñïîñîáñòâîâàëî ðàñïðîñòðàíåíèþ èãðû «Êàìåíü, íîæíèöû, áóìàãà» â Àìåðèêå.
via