Самый модный рэп про любовь

Вздор. Лучший трек о любви — вздор. Выбор глуп и субъективен. Чувство же не коллективно-стадное. Не застойное, а нестабильное. Аритмичное. Сегодня нужно светлое, о взаимности. Послезавтра «ссора, I’m sorry». Так и выноси ей приговор: «сука» она или ей стоит «остаться».

Топ не своевременный. Ему бы на 14 февраля выйти. Но как тут подгадаешь: она приходит в жизнь не по графику. Срока годности на упаковке не указано. Да и сама упаковка не имеет значения. К тому же любовь — это не только между мальчиком и девочкой (в либеральные ассоциации не уходим). Это ещё и к маме, папе, детям… к Отчизне, странною любовью.

Русский рэп перелопатил это светлое чувство вдоль и поперёк. Впечатление однозначное — «забугорный» хип-хоп здесь мы обогнали. Тем интересней было составлять данный список.

Хип-хоп об отцовстве, уже осознанном, запланированном — показатель взросления всего жанра. Когда в нашем рэпе появились семейные ценности, от души, а не по заказу Минкульта, стало ясно: мы все тяжело больны хип-хопом. Он врос корнями в наши души, заработал своих слушателей. Тенденцией на десяток лет тут не отделаешься.

«Самый Счастливый Человек» может стать первой композицией, которую услышит Ваш ребёнок. Продолжаете считать, что рэп — это ненадолго?

Да, треки Серёги того времени очень незатейливы. Но представьте: вам под сорок, старпёрская дискотека нулевых по радио, заряжают «Возле Дома Твоего». По-снобски переключите или позовёте жену на медленный танец? 

Песня безумно радиоэфирная, но она и есть то наследие, которое прошагает с нами всю жизнь. Пускай трек и не попадёт в топы Rolling Stone, ему всегда будут рады на «дискотеках нашей молодости».

Одно из главных клише в интервью музыкантов — говорить, что сочиняют песни «душой». Мирон может смело заявлять: «Я пишу тексты “мозгами”». Он пользуется всей исторической палитрой языка. Дореволюционные прилагательные и персонажи (лубочный и Блаватская) отлично уживаются с хастлом, Бруно Марсом и Ники Минаж.

Но Скайнет еще не производит идеальных киборгов в оболочке людей, а Окси — не ABYY Lingvo. Он — такой же человек, только с большим словарным запасом. Скиллы Оксимирона отлично вписались в лирическую тематику этой композиции, блестяще легли на бит от Слима. «Крокодиловы слёзы» — результат когда-то большой любви. И большого IQ, конечно же.

Превратность жизни популярного артиста — в цене его слов и обещаний. Каждая строчка исполнителя приравнивается к поступку. Злорадство вокруг расставания Гуфа и Айзы — не в последнюю очередь следствие клятв Алексея в своих текстах. Но, знаете, немало людей вместе благодаря «Ice Baby». Она могла стать первым медляком. Многие преодолевали трудности в отношениях, равняясь на семейство Долматовых.

Что бы кто из них не развалил, брак или группу, желаем каждому участнику этой истории побольше белых полос. В этом городе дорог.

Культурная столица России. Исходя из количества «интеллигентных» рэперов — хип-хоп культурная. Поколение нулевых, приготовленное на той самой «кухне», не стало банальным подобием американского Soulquarians. Kitchen Records были явлением безотносительным, абсолютным. Если бы ту команду занесло в США, их работы бы точно издали на условном Def Jam. Настоящий питерский гений всегда интернационален, иначе Довлатова никогда бы не опубликовали в The New Yorker.

«Искры» и «Нежность» — вершина айсберга огромного творческого наследия золотого состава KREC. И вершина не из-за популярности композиций. Это еще и отражение золотой эпохи группы, её «вершины».

Казалось бы, робость — не присущее зрелому человеку чувство. Изначальный нонсенс: участнику самой популярной рэп-группы написать робкую песню про любовь. Как оказалось, переживания и некая застенчивость в этом деле не поддаются возрасту и опыту. Любовь — это не тверкающие бабы в гостиничном номере на ночь (словно расчувствовавшегося Big Russian Bo$$’а процитировал).

Становится ясно: рэп может быть миллион раз суровым, маскулинным, брутальным, выделять места женщинам по строгой сегрегации в нём, но главные треки нарушат все правила. 

Композиция про «робкое люблю» у самой вершины — очередное доказательство: в рамках жанра особо классическим не станешь. Без экспериментов не будет открытий. Без открытий не бывает классики.

В данном случае кавер и оригинал сравнивать некорректно. Настроение у песен разное. У Михея больше радости, у Басты — доброй грусти. Василий Михайлович Вакуленко тем и талант: ему удалось отыскать свою эмоцию в песне, по-другому её пережить.

Талант Михея… Нельзя его определить, детерминировать. Тот факт, что 21-летний юноша слушает «Суку Любовь» 1999-го года, говорит о безвременности работ артиста. Безвременность — значит классика. «Картинки меняются, любовь остаётся» — любовь к настоящей музыке со столь редкой жизнерадостностью.

Смерть неизбежна, но сколько можно успеть. Михей так много сделал за 31 год. Вечная память.